Танковая контратака. Кадр из фильма «Освобождение: Огненная дуга». 1968

Над Прохоровским полем тишина. Только время от времени слышен колокольный благовест, зовущий прихожан на богослужение в храме Петра и Павла, что построен на народные пожертвования в память о воинах, погибших на Курской дуге.
Герцовка, Черкасское, Луханино, Лучки, Яковлево, Беленихино, Михайловка, Мелехово… Эти названия сейчас вряд ли что-нибудь говорят подрастающему поколению. А 70 лет назад здесь кипела страшная битва, в районе Прохоровки развернулось крупнейшее встречное танковое сражение. Горело все, что могло гореть, все было затянуто пылью, гарью и дымом от горящих танков, селений, лесов и хлебных полей. Земля была выжжена до такой степени, что на ней не осталось ни одной травинки. Лоб в лоб здесь сошлись советские гвардейцы и элита вермахта - танковые дивизии СС.
Перед Прохоровским танковым сражением произошли ожесточенные столкновения танковых сил обеих сторон в полосе 13-й армии Центрального фронта, в которых в наиболее острые моменты принимали участие до 1000 танков.
Но наиболее крупный масштаб приняли танковые схватки в полосе Воронежского фронта. Здесь в первые дни битвы столкнулись силы 4-й танковой армии и 3-го танкового корпуса немцев с тремя корпусами 1-й танковой армии, 2-м и 5-м гвардейскими отдельными танковыми корпусами.
«ПООБЕДАЕМ В КУРСКЕ!»
Бои на южном фасе Курской дуги фактически начались еще 4 июля, когда немецкие части предприняли попытку сбить боевое охранение в полосе 6-й гвардейской армии.
Но основные события развернулись рано утром 5 июля, когда немцы нанесли первый массированный удар своими танковым соединениями в направлении на Обоянь.
Утром 5 июля командир дивизии «Адольф Гитлер» обергруппенфюрер Йозеф Дитрих подъехал к своим «Тиграм», и какой-то офицер крикнул ему: «Пообедаем в Курске!»
Но ни пообедать, ни поужинать в Курске эсэсовцам не пришлось. Только к исходу дня 5 июля им удалось прорвать оборонительную полосу 6-й армии. Измотанные солдаты немецких штурмовых батальонов укрывались в захваченных окопах, чтобы подкрепиться сухим пайком и немного поспать.
На правом фланге группы армий «Юг» оперативная группа «Кемпф» форсировала р. Северский Донец и нанесла удар по 7-й гвардейской армии.
Cтрелок «Тигра» 503-го батальона тяжелых танков 3-го танкового корпуса Герхард Ниманн: «Еще одно противотанковое орудие метрах в 40 впереди нас. Орудийный расчет в панике бежит, за исключением одного человека. Он припадает к прицелу и стреляет. Ужасный удар по боевому отделению. Водитель маневрирует, маневр – и еще одна пушка раздавлена нашими гусеницами. И вновь страшный удар, на сей раз по корме танка. Наш двигатель чихает, но тем не менее продолжает работать».
6 и 7 июля основной удар приняла на себя 1-я танковая армия. За несколько часов боя от ее 538 и 1008-го истребительно-противотанковых полков остались, как говорится, одни номера. 7 июля немцы нанесли концентрический удар в направлении на Обоянь. Только на участке между Сырцевом и Яковлевом на фронте протяженностью пять-шесть километров командующий 4-й немецкой танковой армией Гот развернул до 400 танков, поддержав их наступление массированным ударом авиации и артиллерии.
Командующий войсками 1-й танковой армии генерал-лейтенант танковых войск Михаил Катуков: «Мы выбрались из щели и поднялись на небольшой взгорок, где был оборудован КП. Была половина четвертого дня. Но казалось, наступило солнечное затмение. Солнце скрылось за тучами пыли. И впереди в полумраке виднелись всплески выстрелов, взлетала и осыпалась земля, ревели моторы и лязгали гусеницы. Как только танки врага приближались к нашим позициям, их встречал плотный артиллерийский и танковый огонь. Оставляя на поле боя подбитые и горящие машины, противник откатывался и снова шел в атаку».
К исходу 8 июля советские войска после тяжелых оборонительных боев отошли на вторую армейскую полосу обороны.
300-КИЛОМЕТРОВЫЙ МАРШ
Решение об усилении Воронежского фронта было принято 6 июля, несмотря на бурные протесты со стороны командующего Степным фронтом И.С. Конева. Сталин отдал распоряжение о выдвижении 5-й гвардейской танковой армии в тыл войскам 6-й и 7-й гвардейских армий, а также об усилении Воронежского фронта 2-м танковым корпусом.
В 5-й гвардейской танковой армии насчитывалось около 850 танков и САУ, в том числе средних танков Т-34-501, а легких Т-70-261. В ночь с 6 на 7 июля армия двинулась к линии фронта. Марш совершался круглосуточно под прикрытием авиации 2-й воздушной армии.
Командующий 5-й гвардейской танковой армией генерал-лейтенант танковых войск Павел Ротмистров: «Уже в 8 часов утра стало жарко, и в небо поднялись клубы пыли. К полудню пыль покрывала толстым слоем придорожные кусты, пшеничные поля, танки и грузовики, темно-красный диск солнца был еле различим сквозь серую пылевую завесу. Танки, самоходные орудия и тягачи (тянувшие пушки), бронемашины пехоты и грузовики двигались вперед нескончаемым потоком. Лица солдат покрыла пыль и копоть из выхлопных труб. Стояла невыносимая жара. Солдат мучила жажда, и их гимнастерки, взмокшие от пота, прилипали к телу. Особенно тяжело на марше пришлось механикам-водителям. Экипажи танков старались по возможности облегчить их задачу. То и дело кто-нибудь подменял водителей, а на коротких привалах им давали выспаться».
Авиация 2-й воздушной армии настолько надежно прикрывала 5-ю гвардейскую танковую армию на марше, что германской разведке так и не удалось засечь ее прибытие. Пройдя 200 км, армия прибыла в район юго-западнее Старого Оскола утром 8 июля. Затем, приведя в порядок материальную часть, корпуса армии вновь совершили 100-километровый бросок и к исходу 9 июля, строго в назначенное время сосредоточились в районе Бобрышева, Веселого, Александровского.
МАНШТЕЙН МЕНЯЕТ НАПРАВЛЕНИЕ ГЛАВНОГО УДАРА
С утра 8 июля на обоянском и корочанском направлениях разгорелась еще более ожесточенная борьба. Основной особенностью борьбы в этот день было то, что советские войска, отражая массированные удары противника, сами начали наносить сильные контрудары по флангам 4-й немецкой танковой армии.
Как и в прошлые дни, наиболее ожесточенная борьба разгорелась в районе автомагистрали Симферополь–Москва, где наступали части танковой дивизии СС «Великая Германия», 3 и 11-й танковых дивизий, усиленных отдельными ротами и батальонами «Тигров» и «Фердинандов». Основную тяжесть ударов противника вновь приняли на себя части 1-й танковой армии. На этом направлении противник одновременно развернул до 400 танков, и весь день здесь продолжались яростные бои.
Напряженные бои продолжались также на корочанском направлении, где к концу дня армейская группа «Кемпф» узким клином прорвалась в районе Мелехова.
Командир 19-й немецкой танковой дивизии генерал-лейтенант Густав Шмидт: «Несмотря на большие потери, которые нес противник, и на то, что целые участки траншей и окопов были выжжены огнеметными танками, нам не удалось выбить из северной части оборонительного рубежа засевшую там группу противника силой до батальона. Русские засели в системе траншей, выбивали огнем противотанковых ружей наши огнеметные танки и оказывали фанатичное сопротивление».
Утром 9 июля немецкая ударная группировка в несколько сот танков при массированной поддержке авиации возобновила наступление на 10-километровом участке. К исходу дня она прорвалась к третьей полосе обороны. А на корочанском направлении противник ворвался на вторую полосу обороны.
Тем не менее упорное сопротивление войск 1-й танковой и 6-й гвардейской армий на обоянском направлении вынудило командование группы армий «Юг» изменить направление главного удара, переместив его с автомагистрали Симферополь–Москва на восток в район Прохоровки. Это перемещение главного удара, помимо того что несколько суток ожесточенной борьбы на автомагистрали не дали немцам желаемых результатов, определялось также и характером местности. Из района Прохоровки в северо-западном направлении тянется широкая полоса высот, которые господствуют над прилегающей местностью и удобны для действий крупных танковых масс.
Общий замысел командования группы армий «Юг» заключался в комплексном нанесении трех сильных ударов, которые должны были привести к окружению и уничтожению двух группировок советских войск и к открытию путей наступления на Курск.
Для развития успеха предполагалось ввести в сражение свежие силы – 24-й танковый корпус в составе дивизии СС «Викинг» и 17-й танковой дивизии, которые 10 июля из Донбасса срочно перебрасывались в Харьков. Начало наступления на Курск с севера и с юга германское командование назначило на утро 11 июля.
В свою очередь, командование Воронежского фронта, получив одобрение Ставки Верховного Главнокомандования, приняло решение подготовить и провести контрнаступление с целью окружения и разгрома группировок противника, наступающих на обоянском и прохоровском направлениях. Против главной группировки танковых дивизий СС на прохоровском направлении сосредоточивались соединения 5-й гвардейской и 5-й гвардейской танковой армии. Начало общего контрнаступления было назначено на утро 12 июля.
11 июля все три немецкие группировки Э. Манштейна перешли в наступление, причем позже всех, явно ожидая отвлечения внимания советского командования на другие направления, начала наступление на прохоровском направлении главная группировка – танковые дивизии 2-го корпуса СС под командованием обергруппенфюрера Пауля Хаузера, награжденного высшей наградой Третьего рейха «Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту».
К концу дня большой группе танков дивизии СС «Рейх» удалось прорваться в село Сторожевое, создав угрозу тылам 5-й гвардейской танковой армии. Для ликвидации этой угрозы был брошен 2-й гвардейский танковый корпус. Ожесточенные встречные танковые бои продолжались всю ночь. В итоге главная ударная группировка 4-й немецкой танковой армии, развернув наступление на фронте всего около 8 км, узкой полосой вышла на подступы к Прохоровке и была вынуждена приостановить наступление, заняв рубеж, с которого 5-я гвардейская танковая армия планировала начать свое контрнаступление.
Еще меньших успехов добилась вторая ударная группировка – танковая дивизия СС «Великая Германия», 3 и 11-я танковые дивизии. Их атаки наши войска успешно отбили.
Однако северо-восточнее Белгорода, где наступала армейская группа «Кемпф», создалось угрожающее положение. 6 и 7-я танковые дивизии противника узким клином прорвались на север. Их передовые подразделения были всего в 18 км от главной группировки танковых дивизий СС, которые наступали юго-западнее Прохоровки.
Чтобы ликвидировать прорыв немецких танков против армейской группы «Кемпф» была брошена часть сил 5-й гвардейской танковой армии: две бригады 5-го гвардейского механизированного корпуса и одна бригада 2-го гвардейского танкового корпуса.
Кроме этого, советское командование решило намеченное контрнаступление начать на два часа раньше, хотя подготовка к контрнаступлению была еще не закончена. Однако обстановка вынуждала действовать немедленно и решительно. Всякое промедление было выгодно только противнику.
ПРОХОРОВКА
В 8.30 12 июля советские ударные группировки перешли в контрнаступление против войск 4-й немецкой танковой армии. Однако из-за прорыва немцев к Прохоровке, отвлечения значительных сил 5-й гвардейской танковой и 5-й гвардейской армий на ликвидацию угрозы своим тылам и переноса сроков начала контрнаступления советские войска пошли в атаку без артиллерийской и авиационной поддержки. Как пишет английский историк Робин Кросс: «Расписания артподготовок рвались в клочья и переписывались заново».
На отражение атак советских войск Манштейн бросил все наличные силы, потому что отчетливо понимал, что успех наступления советских войск может привести к полному разгрому всей ударной группировки группы немецких армий «Юг». На огромном фронте общей протяженностью более 200 км разгорелась ожесточенная борьба.
Наиболее яростные бои в течение 12 июля разгорелись на так называемом прохоровском плацдарме. С севера его ограничивала р. Псел, а с юга – железнодорожная насыпь у села Беленихино. Эта полоса местности размером до 7 км по фронту и до 8 км в глубину была захвачена противником в результате напряженной борьбы в течение 11 июля. На плацдарме развернулась и действовала главная группировка противника в составе 2-го танкового корпуса СС, имевшего в своем составе 320 танков и штурмовых орудий, включая несколько десятков машин типа «Тигр», «Пантера» и «Фердинанд». По этой группировке советское командование и наносило свой главный удар силами 5-й гвардейской танковой армии и частью сил 5-й гвардейской армии.
Поле сражения хорошо просматривалось с наблюдательного пункта Ротмистрова.
Павел Ротмистров: «Через несколько минут танки первого эшелона наших 29-го и 18-го корпусов, стреляя на ходу, лобовым ударом врезались в боевые порядки немецко-фашистских войск, стремительной сквозной атакой буквально пронзив боевой порядок противника. Гитлеровцы, очевидно, не ожидали встретить такую большую массу наших боевых машин и такую решительную их атаку. Управление в передовых частях и подразделениях врага было явно нарушено. Его «Тигры» и «Пантеры», лишенные в ближнем бою своего огневого преимущества, которым они в начале наступления пользовались в столкновении с другими нашими танковыми соединениями, теперь успешно поражались советскими танками Т-34 и даже Т-70 с коротких дистанций. Поле сражения клубилось дымом и пылью, земля содрогалась от мощных взрывов. Танки наскакивали друг на друга и, сцепившись, уже не могли разойтись, бились насмерть, пока один из них не вспыхивал факелом или не останавливался с перебитыми гусеницами. Но и подбитые танки, если у них не выходило из строя вооружение, продолжали вести огонь».
Западнее Прохоровки вдоль левого берега реки Псел в наступление перешли части 18-го танкового корпуса. Его танковые бригады расстроили боевые порядки наступавших танковых частей противника, остановили их и сами стали продвигаться вперед.
Заместитель командира танкового батальона 181-й бригады 18-го танкового корпуса Евгений Шкурдалов: «Я видел только то, что было, так сказать, в пределах моего танкового батальона. Впереди нас шла 170-я танковая бригада. С огромной скоростью она вклинилась в расположение немецких танков, тяжелых, которые шли в первой волне, и немецкие танки прошили наши танки. Танки шли очень близко друг к другу, а потому стреляли буквально в упор, попросту расстреливали друг друга. Эта бригада сгорела за какие-то пять минут – шестьдесят пять машин».
Радист командирского танка танковой дивизии «Адольф Гитлер» Вильгельм Рес: «Русские танки неслись на полном газу. На нашем участке им препятствовал противотанковый ров. На полном ходу они влетели в этот ров, за счет своей скорости преодолевали в нем три-четыре метра, но потом как бы замирали в слегка наклонном положении с пушкой, задранной кверху. Буквально на мгновение! Воспользовавшись этим, многие наши командиры танков стреляли прямо в упор».
Евгений Шкурдалов: «Первый танк я подбил, когда двигался вдоль посадки по железной дороге, и буквально на расстоянии ста метров увидел танк «Тигр», который стоял ко мне бортом и стрелял по нашим танкам. По-видимому он подбил достаточно много наших машин, так как машины шли бортом к нему, и он стрелял по бортам наших машин. Я прицелился подкалиберным снарядом, выстрелил. Танк загорелся. Я еще выстрелил, танк еще больше загорелся. Экипаж выпрыгнул, но как-то мне было не до него. Я этот танк обошел, потом подбил танк T-III и «Пантеру». Когда я «Пантеру» подбил, какое-то, знаете, возникло чувство восторга, что вот видите, сделал такое героическое дело».
29-й танковый корпус при поддержке подразделений 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизии перешел в контрнаступление вдоль железной и шоссейной дорог юго-западнее Прохоровки. Как отмечалось в журнале боевых действий корпуса, атака началась без артобработки занимаемого противником рубежа и без прикрытия с воздуха. Это дало возможность противнику открыть сосредоточенный огонь по боевым порядкам корпуса и безнаказанно бомбить его танковые и пехотные части, что привело к большим потерям и уменьшению темпа атаки, а это, в свою очередь, дало возможность противнику вести действенный огонь артиллерии и танков с места.
Вильгельм Рес: «Внезапно один Т-34 прорвался и двинулся прямо на нас. Наш первый радист стал по одному подавать снаряды мне, чтобы я закладывал их в пушку. В это время наш командир наверху не переставая кричал: «Выстрел! Выстрел!» – потому что танк надвигался все ближе. И только после четвертого – «Выстрел» я услышал: «Слава богу!»
Потом, спустя какое-то, время мы определили, что Т-34 остановился всего в восьми метрах от нас! Наверху на башне у него, словно отштампованные, были 5-сантиметровые отверстия, расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга, как если бы их отмерили циркулем. Боевые порядки сторон перемешались. Наши танкисты успешно поражали врага с близких дистанций, но и сами несли большие потери».
Из документов ЦА МО РФ: «Танк Т-34 командира 2-го батальона 181-й бригады 18-го танкового корпуса капитана Скрипкина врезался в строй «Тигров» и подбил два вражеских танка, прежде чем 88-мм снаряд попал в башню его Т-34, а другой пробил боковую броню. Советский танк загорелся, и раненого Скрипкина вытащили из разбитой машины его водитель сержант Николаев и радист Зырянов. Они укрылись в воронке, но все же один из «Тигров» их заметил и двинулся на них. Тогда Николаев и его заряжающий Чернов вновь прыгнули в горящую машину, завели ее и направили прямо на «Тигра». Оба танка при столкновении взорвались».
Удар советской брони, новых танков с полным комплектом боеприпасов основательно потряс измотанные в боях дивизии Хаузера, и немецкое наступление остановилось.
Из донесения представителя Ставки Верховного Главнокомандования в районе Курской дуги Маршала Советского Союза Александра Василевского Сталину: «Вчера сам лично наблюдал к юго-западу от Прохоровки танковый бой наших 18-го и 29-го корпусов с более чем двумястами танков противника в контратаке. Одновременно в сражении приняли участие сотни орудий и все имеющиеся у нас РСы. В результате все поле боя в течение часа было усеяно горящими немецкими и нашими танками».
В результате контрнаступления главных сил 5-й гвардейской танковой армии юго-западнее Прохоровки было сорвано наступление танковых дивизий СС «Мертвая голова», «Адольф Гитлер» на северо-восток, эти дивизии понесли такие потери, после которых уже не могли развернуть серьезного наступления.
Тяжелые потери понесли и части танковой дивизии СС «Рейх» от ударов частей 2-го и 2-го гвардейского танковых корпусов, перешедших в контрнаступление южнее Прохоровки.
На участке прорыва армейской группы «Кемпф» южнее и юго-восточнее Прохоровки в течение всего дня 12 июля также продолжалась ожесточенная борьба, в результате которой удар армейской группы «Кемпф» на север был остановлен танкистами 5-й гвардейской танковой и частями 69-й армии.
ПОТЕРИ И ИТОГИ
Ночью 13 июля Ротмистров повез представителя Ставки ВГК маршала Георгия Жукова в штаб 29-го танкового корпуса. По дороге Жуков несколько раз останавливал машину, чтобы лично осмотреть места недавних боев. В одном месте он вышел из машины и долго смотрел на сгоревшую «Пантеру», протараненную танком Т-70. В нескольких десятках метров стояли сцепившиеся в смертельных объятиях «Тигр» и Т-34. «Вот что значит сквозная танковая атака», – тихо, как бы сам себе, сказал Жуков, снимая фуражку.
Данные о потерях сторон, в частности танков, разнятся кардинальным образом в разных источниках. Манштейн в своей книге «Утерянные победы» пишет, что всего в ходе боев на Курской дуге советские войска потеряли 1800 танков. В сборнике «Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах» говорится о 1600 советских танках и САУ, выведенных из строя в ходе оборонительного сражения на Курской дуге.
Весьма примечательную попытку подсчета немецких потерь в танках предпринял английский историк Робин Кросс в своей книге «Цитадель. Курская битва». Если переложить его диаграмму в таблицу, то мы получим следующую картину: (численность и потери танков и самоходных орудий в 4-й немецкой танковой армии в период 4–17 июля 1943 года смотрите в таблице).
Данные Кросса расходятся с данными из советских источников, что может быть вполне понятно в определенной степени. Так, известно, что вечером 6 июля Ватутин доложил Сталину, что в течение продолжавшихся весь день ожесточенных боев уничтожено 322 танка противника (у Кросса – 244).
Но есть и совсем непонятные расхождения в цифрах. Например, аэрофотосъемка, произведенная 7 июля в 13.15, только в районе Сырцева, Красной Поляны вдоль шоссе Белгород–Обоянь, где наступала танковая дивизия СС «Великая Германия» из состава 48-го танкового корпуса, зафиксировала 200 горящих танков противника. По данным Кросса, за 7 июля 48 тк потерял всего лишь три танка (?!).
Или другой факт. Как свидетельствуют советские источники, в результате бомбо-штурмовых ударов по сосредоточившимся войскам противника (тд СС «Великая Германия» и 11-я тд) утром 9 июля на всем пространстве в районе шоссе Белгород–Обоянь возникло множество пожаров. Это горели немецкие танки, самоходные орудия, автомобили, мотоциклы, цистерны, склады горючего и боеприпасов. Согласно Кроссу, 9 июля в 4-й немецкой танковой армии потерь вообще не было, хотя, как он сам пишет, 9 июля она вела упорные бои, преодолевая ожесточенное сопротивление советских войск. А ведь именно к вечеру 9 июля Манштейн решил отказаться от наступления на Обоянь и для прорыва на Курск с юга начал искать другие пути.
То же самое можно сказать и о данных Кросса за 10 и 11 июля, согласно которым во 2-м танковом корпусе СС потерь не было. Это также вызывает удивление, поскольку именно в эти дни дивизии этого корпуса наносили главный удар и после ожесточенных боев смогли прорваться к Прохоровке. И именно 11 июля совершил свой подвиг Герой Советского Союза гвардии сержант М.Ф. Борисов, уничтоживший семь немецких танков.
После того как были открыты архивные документы, стало возможным более точно оценить советские потери в танковом сражении под Прохоровкой. Согласно журналу боевых действий 29-го танкового корпуса за 12 июля, из вступивших в бой 212 танков и САУ к исходу дня было потеряно 150 машин (более 70%), из них безвозвратно – 117 (55%). Согласно боевому донесению № 38 командира 18-го танкового корпуса от 13.07.43 потери корпуса составили 55 танков, или 30% их первоначальной численности. Таким образом, можно получить более или менее точную цифру потерь, которые понесла 5-я гвардейская танковая армия в сражении под Прохоровкой против дивизий СС «Адольф Гитлер» и «Мертвая голова» – свыше 200 танков и САУ.
Что касается немецких потерь под Прохоровкой, то здесь существует совершенно фантастический разнобой в цифрах.
По свидетельству советских источников, когда отгремели бои под Курском и с полей битвы начали убирать разбитую боевую технику, то на небольшом участке местности юго-западнее Прохоровки, там, где 12 июля развернулось встречное танковое сражение, было насчитано более 400 разбитых и сгоревших немецких танков. Ротмистров в своих мемуарах утверждал, что за 12 июля в боях с 5-й гвардейской танковой армией противник потерял свыше 350 танков и более 10 тыс. человек убитыми.
Но в конце 1990-х годов германский военный историк Карл-Хайнц Фризер опубликовал сенсационные данные, полученные им после изучения немецких архивов. Согласно этим данным, в сражении под Прохоровкой немцы потеряли четыре танка. После дополнительного исследования он пришел к выводу о том, что на самом деле потери составили и того меньше – три танка.
Документальные свидетельства опровергают эти абсурдные выводы. Так, в журнале боевых действий 29-го танкового корпуса говорится, что потери противника составили в том числе 68 танков (интересно отметить, что это совпадает с данными Кросса). В боевом донесении штаба 33-го гвардейского корпуса командующему 5-й гвардейской армии от 13 июля 1943 года говорится, что 97-я гвардейская стрелковая дивизия за прошедшие сутки уничтожила 47 танков. Далее сообщается, что в течение ночи 12 июля противник вывозил свои подбитые танки, число которых превышает 200 машин. Несколько десятков подбитых танков противника записал на свой счет 18-й танковый корпус.
Можно согласиться с утверждением Кросса, что потери танков вообще трудно подсчитать, поскольку выведенные из строя машины ремонтировались и снова шли в бой. Кроме этого, потери противника обычно всегда преувеличиваются. Тем не менее с большой долей вероятности можно предположить, что 2-й танковый корпус СС в сражении под Прохоровкой потерял как минимум свыше 100 танков (без учета потерь танковой дивизии СС «Рейх», действовавшей южнее Прохоровки). Всего же, по данным Кросса, потери 4-й немецкой танковой армии с 4 по 14 июля составили около 600 танков и самоходных орудий из 916, насчитывавшихся к началу операции «Цитадель». Это почти совпадает с данными немецкого историка Энгельманна, который со ссылкой на доклад Манштейна утверждает, что в период с 5 по 13 июля 4-я немецкая танковая армия потеряла 612 единиц бронетехники. Потери 3-го немецкого танкового корпуса к 15 июля составили 240 танков из 310 имевшихся.
Общие потери сторон во встречном танковом сражении под Прохоровкой, с учетом действий советских войск против 4-й немецкой танковой армии и армейской группы «Кемпф», оцениваются следующим образом. С советской стороны потеряно 500, с немецкой – 300 танков и самоходных орудий. Кросс утверждает, что после Прохоровского сражения саперы Хаузера подрывали подбитую немецкую технику, не подлежавшую ремонту и стоявшую на нейтральной полосе. После 1 августа в немецких ремонтных мастерских в Харькове и Богодухове скопилось такое количество неисправной техники, что для ремонта ее приходилось отправлять даже в Киев.
Конечно, самые большие потери немецкая группа армий «Юг» понесла в первые семь дней боев, еще до сражения под Прохоровкой. Но основное значение Прохоровского сражения заключается даже не в том, какой урон был нанесен немецким танковым соединениям, а в том, что советские солдаты нанесли сильнейший удар и сумели остановить рвавшиеся к Курску танковые дивизии СС. Это подорвало боевой дух элиты германских танковых войск, после чего они окончательно потеряли веру в победу германского оружия.

Численность и потери танков и самоходных орудий в 4-й немецкой танковой армии 4–17 июля 1943 года
Дата	Численность танков во 2-м тк СС	Численность танков в 48-м тк	Всего	Потери танков во 2-м тк СС	Потери танков в 48-м тк	Всего	Примечания
04.07	470	446	916	39	–	39	48-й тк – ?
05.07	431	453	884	21	–	21	48-й тк – ?
06.07	410	455	865	110	134	244
07.07	300	321	621	2	3	5
08.07	308	318	626	30	95	125
09.07	278	223	501	–	–	–	?
10.07	292	227	519	–	6	6	2-й тк СС – ?
11.07	309	221	530	–	33	33	2-й тк СС – ?
12.07	320	188	508	68	–	68	48-й тк – ?
13.07	252	253	505	–	36	36	2-й тк СС – ?
14.07	271	217	488	11	9	20
15.07	260	206	466	–	–	–	?
16.07	298	232	530	–	–	?
17.07	312	279	591	нет данных	нет данных	–
Всего потеряно танков в 4-й танковой армии			280	316	596

23 августа отмечается День воинской славы России - День разгрома советскими войсками сил вермахта на Курской дуге. К этой важной победе Красную армию привели почти два месяца напряжённых и кровопролитных боёв, итог которых вовсе не был предрешён. Курская битва – одно из самых масштабных сражений в мировой истории. Давайте вспомним о нём чуть подробнее.

Факт 1

Выступ в центре советско-германского фронта на запад от Курска образовался в ходе упорных сражений февраля–марта 1943 года за Харьков. Курская дуга имела в глубину до 150 км и 200 км в ширину. Этот выступ и называют Курской дугой.

Сражение на Курской дуге

Факт 2

Битва на Курской дуге – одно из ключевых сражений Второй мировой войны не только из-за масштабов боёв, происходивших на полях между Орлом и Белгородом летом 1943-го. Победа в этом сражении означала окончательный перелом в войне в пользу советских войск, начавшийся после Сталинградской битвы. С этой победой Красная армия, измотав противника, окончательно захватила стратегическую инициативу. А это значит, наступали отныне мы. С обороной было покончено.

Другим следствием – политическим – была окончательная уверенность союзников в победе над Германией. На состоявшейся в ноябре–декабре 1943 года конференции в Тегеране по инициативе Ф. Рузвельта уже обсуждался послевоенный план расчленения Германии.

Схема Курской битвы

Факт 3

1943 год был годом сложного выбора для командования обеих сторон. Обороняться или наступать? И если наступать, то насколько масштабные задачи перед собой ставить? На эти вопросы так или иначе должны были ответить и немцы, и русские.

Ещё в апреле Г. К. Жуков направил в Ставку свой доклад о возможных военных действиях на ближайшие месяцы. По мнению Жукова, лучшим решением для советских войск в создавшейся обстановке было бы измотать противника на своей обороне, уничтожив как можно больше танков, а затем уже ввести резервы и перейти в общее наступление. Соображения Жукова легли в основу плана кампании лета 1943 года, после того как была обнаружена подготовка гитлеровской армии к крупному наступлению на Курской дуге.

В итоге решением советского командования стало создание глубоко эшелонированной (8 рубежей) обороны на наиболее вероятных участках наступления немцев – на северном и южном фасах курского выступа.

В ситуации похожего выбора немецкое командование приняло решение наступать, чтобы сохранить инициативу в своих руках. Тем не менее уже тогда Гитлер задачами наступления на Курской дуге обозначил не захват территории, а изматывание советских войск и улучшение соотношения сил. Так, наступающая немецкая армия готовилась к стратегической обороне, обороняющиеся же советские войска были намерены решительно наступать.

Строительство оборонительных рубежей

Факт 4

Хотя советское командование верно определило основные направления ударов немцев, ошибки при таких масштабах планирования были неизбежны.

Так, Ставка считала, что более сильная группировка будет наступать в районе Орла против Центрального фронта. В действительности же более сильной оказалась южная группировка, действовавшая против Воронежского фронта.

Кроме того, неточно было определено направление главного удара немцев на южном фасе Курской дуги.

Факт 5

Операция «Цитадель» – так назывался план германского командования по окружению и уничтожению советских армий на курском выступе. Планировалось нанести сходящиеся удары с севера из района Орла и с юга из района Белгорода. Ударные клинья должны были соединиться около Курска. Манёвр с поворотом танкового корпуса Гота по направлению к Прохоровке, где степная местность благоприятствует действию крупных танковых соединений, заранее планировался немецким командованием. Именно здесь немцы, усиленные новыми танками, надеялись сокрушить советские танковые силы.

Советские танкисты осматривают подбитый «Тигр»

Факт 6

Нередко сражение под Прохоровкой называют крупнейшим танковым сражением в истории, но это не так. Считается, что более крупным по числу участвовавших танков было многодневное сражение, разыгравшееся уже в первую неделю войны (23–30 июня) 1941 года. Оно произошло на Западной Украине между городами Броды, Луцк и Дубно. В то время как под Прохоровкой сошлись около 1500 танков с обеих сторон, в сражении 41-го года участвовало более 3200 танков.

Факт 7

В Курской битве, и в частности в сражении под Прохоровкой, немцы особенно рассчитывали на силу своей новой бронетехники – танков «Тигр» и «Пантера», самоходных орудий «Фердинанд». Но, пожалуй, самой необычной новинкой стали танкетки «Голиаф». Эта гусеничная самоходная мина без экипажа управлялась дистанционно по проводу. Она предназначалась для уничтожения танков, пехоты и зданий. Однако эти танкетки были дороги, тихоходны и уязвимы, а потому большой помощи немцам не оказали.

Мемориал в честь героев Курской битвы

После битвы под Сталинградом, закончившейся для Германии катастрофой, вермахт предпринял попытку реванша уже в следующем, 1943 году. Эта попытка вошла в историю как Курская битва и стала точкой окончательного перелома в Великой Отечественной и Второй мировой войнах .

Предыстория Курской битвы

В ходе контрнаступления с ноября 1942 по февраль 1943 года Красной Армии удалось нанести поражение крупной группировке немцев, окружить и принудить к капитуляции 6-ю армию вермахта под Сталинградом, а также освободить весьма обширные территории. Так, в январе-феврале советским войскам удалось овладеть Курском и Харьковом и тем самым рассечь немецкую оборону. Брешь достигала примерно 200 километров в ширину и 100-150 в глубину.

Понимая, что дальнейшее советское наступление сможет привести к краху всего Восточного фронта, гитлеровское командование в начале марта 1943 года предприняло ряд энергичных действий в районе Харькова. Весьма быстро была создана ударная группировка, которая к 15 марта снова захватила Харьков и предприняла попытку срезать выступ в районе Курска. Однако здесь наступление немцев было остановлено.

По состоянию на апрель 1943 года линия советско-германского фронта была на всём своём протяжении практически ровной, и лишь в районе Курска изгибалась, образуя крупный выступ, вдававшийся в немецкую сторону. Конфигурация фронта ясно давала понять, где развернутся основные сражения в летнюю кампанию 1943 года.

Планы и силы сторон перед Курской битвой

Весной в германском руководстве разгорелись жаркие споры относительно судьбы кампании лета 1943 года. Часть германского генералитета (например, Г. Гудериан) вообще предлагала воздержаться от наступления с целью накопить силы на широкомасштабную наступательную кампанию 1944 года. Однако большинство немецких военачальников были решительно за наступление уже в 1943 году. Это наступление должно было стать своеобразным реваншем за унизительное поражение под Сталинградом, а также окончательным переломом войны в пользу Германии и её союзников.

Таким образом, на лето 1943 года гитлеровское командование вновь планировало проведение наступательной кампании. Однако стоит отметить, что с 1941 по 1943 год масштаб этих кампаний неуклонно уменьшался. Так, если в 1941 году вермахт вёл наступление по всему фронту, то в 1943 году это был лишь небольшой участок советско-германского фронта.

Смысл операции, получившей название «Цитадель», заключался в наступлении крупных сил вермахта у основания Курской дуги и нанесении ими удара в общем направлении на Курск. Советские войска, находящиеся в выступе, неминуемо должны были попасть в окружение и быть уничтожены. После этого планировалось начать наступление в образованную брешь в советской обороне и выйти к Москве с юго-запада. Данный замысел, если бы он был успешно претворён в жизнь, стал бы настоящей катастрофой для Красной Армии, ведь в Курском выступе находилось весьма большое количество войск.

Советское же руководство усвоило важные уроки весны 1942 и 1943 годов. Так, Красная Армия к марту 1943 года была основательно измотана наступательными боями, что привело к поражению под Харьковом. После этого было решено не начинать летнюю кампанию наступлением, так как было очевидно, что наступать планируют и немцы. Также у советского руководства не было сомнений, что вермахт будет наступать именно на Курской дуге, где конфигурация линии фронта максимально этому способствовала.

Именно поэтому, взвесив все обстоятельства, советское командование решило измотать немецкие войска, нанести им серьёзные потери и затем перейти в наступление, окончательно закрепив перелом в войне в пользу стран антигитлеровской коалиции.

Для наступления на Курск немецкое руководство сосредоточило весьма крупную группировку, численность которой составляла 50 дивизий. Из этих 50 дивизий 18 составляли танковые и моторизованные. С неба немецкую группировку прикрывала авиация 4-го и 6-го воздушных флотов люфтваффе. Таким образом, общая численность немецких войск к началу сражение под Курском составляла примерно 900 тысяч человек, около 2700 танков и 2000 самолётов. Ввиду того, что северная и южная группировки вермахта на Курской дуге входили в состав разных групп армий («Центр» и «Юг»), руководство осуществлялось командующими этими группами армий — генерал-фельдмаршалами Клюге и Манштейном.

Советская группировка на Курской дуге была представлена тремя фронтами. Северный фас выступа оборонялся войсками Центрального фронта под командованием генерала армии Рокоссовского, южный – войсками Воронежского фронта под командованием генерала армии Ватутина. Также в Курском выступе находились войска Степного фронта, которым командовал генерал-полковник Конев. Общее руководство войсками в Курском выступе осуществлялось маршалами Василевским и Жуковым. Численность советских войск составляла примерно 1 миллион 350 тысяч человек, 5000 танков и около 2900 самолётов.

Начало Курской битвы (5 – 12 июля 1943)

Утром 5 июля 1943 года немецкие войска перешли в наступление на Курск. Однако советское руководство знало о точном времени начала этого наступления, благодаря чему сумело принять ряд контрмер. Одной из наиболее значимых мер стала организация артиллерийской контрподготовки, которая позволила уже в первые минуты и часы битвы нанести серьёзные потери и существенно снизить наступательные возможности немецких войск.

Тем не менее, немецкое наступление началось, и в первые дни ему удалось достичь некоторых успехов. Первая линия советской обороны была прорвана, однако серьёзных успехов немцам достичь так и не удалось. На северном фасе Курской дуги вермахт наносил удар в направлении Ольховатки, но, не сумев прорвать советскую оборону, повернули в сторону населённого пункта Поныри. Однако и здесь советская оборона сумела выдержать натиск немецких войск. В результате боёв 5-10 июля 1943 г. 9-я немецкая армия понесла чудовищные потери в танках: около двух третей машин выбыло из строя. 10 июля части армии перешли к обороне.

Более драматично ситуация разворачивалась на юге. Здесь немецкая армия в первые дни сумела вклиниться в советскую оборону, но так и не прорвала её. Наступление велось в направлении населённого пункта Обоянь, который был удержан советскими войсками, также нанесшими существенный урон вермахту.

После нескольких дней боёв немецкое руководство приняло решение перенести направление лавного удара на Прохоровку. Претворение этого решения в жизнь позволило бы охватить большую территорию, чем планировалось. Однако здесь на пути германских танковых клиньев встали части советской 5-й гвардейской танковой армии.

12 июля в районе Прохоровки разыгралось одно из крупнейших танковых сражений в истории. С немецкой стороны в нём участвовало примерно 700 танков, в то время как с советской – около 800. Советские войска наносили контрудар по частям вермахта с целью ликвидировать вклинение противника в советскую оборону. Однако существенных результатов этот контрудар не достиг. Красной Армии удалось лишь остановить продвижение вермахта на юге Курской дуги, но восстановить положение на начало немецкого наступления удалось лишь двумя неделями спустя.

К 15 июля, понеся в результате беспрерывных яростных атак огромные потери, вермахт практически исчерпал свои наступательные возможности и был вынужден перейти к обороне на всём протяжении фронта. К 17 июля начался отвод немецких войск на исходные рубежи. Учитывая складывающуюся обстановку, а также преследуя цель нанесения серьёзного поражения противнику, Ставка ВГК уже 18 июля 1943 года санкционировала переход советских войск на Курской дуге в контрнаступление.

Теперь уже немецкие войска были вынуждены обороняться, чтобы избежать военной катастрофы. Однако части вермахта, серьёзно измотанные в наступательных боях, не могли оказывать серьёзного сопротивления. Советские же войска, усиленные резервами, были полны мощи и готовности сокрушить противника.

Для разгрома немецких войск, охватывавших Курскую дугу, были разработаны и проведены две операции: «Кутузов» (для разгрома орловской группировки вермахта) и «Румянцев» (для разгрома белгородско-харьковской группировки).

В результате советского наступления разгрому подверглись орловская и белгородская группировки немецких войск. 5 августа 1943 года Орёл и Белгород были освобождены советскими войсками, а Курская дуга практически прекратила своё существование. В этот же день Москва впервые салютовала советским войскам, освободившим города от врага.

Последним сражением Курской битвы стало освобождение советскими войсками города Харьков. Бои за этот город приняли весьма ожесточённый характер, однако благодаря решительному натиску Красной Армии город к исходу 23 августа был освобождён. Именно взятие Харькова и считается логическим завершением Курской битвы.

Потери сторон

Оценки потерь Красной Армии, как и войск вермахта, имеют различные оценки. Ещё большую неясность вносят большие различия между оценками потерь сторон в разных источниках.

Так, советские источники указывают, что в ходе Курской битвы Красная Армия потеряла около 250 тысяч человек убитыми и примерно 600 тысяч – ранеными. При этом некоторые данные вермахта указывают на 300 тысяч убитыми и 700 тысяч ранеными. Потери бронетехники составляют от 1000 до 6000 танков и САУ. Потери советской авиации оцениваются в 1600 машин.

Однако относительно оценки потерь вермахта данные разнятся ещё больше. Согласно немецким данным, потери немецких войск составили от 83 до 135 тысяч человек убитыми. Но в то же время советские данные указывают количество погибших военнослужащих вермахта примерно в 420 тысяч. Потери немецкой бронетехники составляют от 1000 танков (по немецким данным) до 3000. Потери авиации составляют примерно 1700 самолётов.

Итоги и значение Курской битвы

Сразу после битвы под Курском и непосредственно в ходе неё Красная Армия начала проведение ряда крупномасштабных операций с целью освобождения советских земель от немецкой оккупации. Среди этих операций: «Суворов» (операция по освобождению Смоленска, Донбасская и Черниговско-Полтавская.

Таким образом, победа под Курском открыла для советских войск обширный оперативный простор для действий. Немецкие войска, обескровленные и разгромленные в результате летних боёв, перестали быть серьёзной угрозой вплоть до декабря 1943 года. Однако это абсолютно не значит, что вермахт в это время не был силён. Наоборот, яростно огрызаясь, немецкие войска стремились удержать хотя бы линию Днепра.

Для командования союзников, в июле 1943 года высадившего десант на острове Сицилия, битва под Курском стала своего рода «помощью», так как вермахт не имел возможности теперь перебросить на остров резервы – Восточный фронт был более приоритетен. Даже после поражение под Курском командование вермахта было вынуждено перебрасывать свежие силы из Италии на восток, а на их место присылать части, потрёпанные в боях с Красной Армией.

Для немецкого командования битва под Курском стала моментом, когда планы по разгрому Красной Армии и победы над СССР окончательно стали иллюзией. Стало ясно, что в течение достаточно длительного времени вермахт будет вынужден воздержаться от ведения активных действий.

Битва под Курском явилась завершением коренного перелома в Великой Отечественной и Второй мировой войнах. После этого сражения стратегическая инициатива окончательно перешла в руки Красной Армии, благодаря чему к исходу 1943 года были освобождены обширные территории Советского Союза, включая такие крупные города, как Киев и Смоленск.

В международном значении победа в Курской битве стала моментом, когда порабощённые нацистами народы Европы воспряли духом. Народно-освободительное движение в странах Европы начало расти ещё быстрее. Кульминация его пришлась на 1944 год, когда весьма явным стал закат Третьего Рейха.

Если у вас возникли вопросы - оставляйте их в комментариях под статьей. Мы или наши посетители с радостью ответим на них

Курская битва
	Центральная Россия, Восточная Украина
	Победа Красной армии
Командующие
Георгий Жуков	Эрих фон Манштейн
Николай Ватутин	Гюнтер Ханс фон Клюге
Иван Конев	Вальтер Модель
Константин Рокоссовский	Герман Гот
Силы сторон
К началу операции 1,3 млн человек + в резерве 0,6 млн, 3444 танков + 1,5 тыс. в резерве, 19 100 орудий и миномётов + 7,4 тыс. в резерве, 2172 самолётов + 0,5 тыс. в резерве	По советским данным - ок. 900 тыс. человек, По нем. данным - 780 тыс. чел. 2758 танков и САУ (из них 218 в ремонте), ок. 10 тыс. орудий, ок. 2050 самолётов
Оборонительная фаза: Участники: Центральный фронт, Воронежский фронт, Степной фронт (не весь) Безвозвратные - 70 330 Санитарные - 107 517 Операция «Кутузов»: Участники: Западный фронт (левое крыло), Брянский фронт, Центральный фронт Безвозвратные - 112 529 Санитарные - 317 361 Операция «Румянцев»: Участники: Воронежский фронт, Степной фронт Безвозвратные - 71 611 Санитарные - 183 955 Общие в битве за Курский выступ: Безвозвратные - 189 652 Санитарные - 406 743 В Курской битве в целом ~ 254 470 убитых, пленных, пропавших без вести 608 833 раненых, заболевших 153 тыс. единиц стрелкового оружия 6064 танков и САУ 5245 орудий и миномётов 1626 боевых самолётов	По немецким источникам 103 600 убитых и пропавших без вести на всем Восточном фронте. 433 933 раненых. По советским источникам 500 тыс. общих потерь на Курском выступе. 1000 танков по немецким данным, 1500 - по советским менее 1696 самолётов

Курская битва (5 июля 1943 — 23 августа 1943, также известна как Битва на Курской дуге ) по своим масштабам, привлекаемым силам и средствам, напряжённости, результатам и военно-политическим последствиям является одним из ключевых сражений Второй Мировой войны и Великой Отечественной войны. В советской и российской историографии принято разделять сражение на 3 части: Курскую оборонительную операцию (5—12 июля); Орловскую (12 июля — 18 августа) и Белгородско-Харьковскую (3—23 августа) наступательные. Немецкая сторона наступательную часть сражения называла «Операцией Цитадель».

После завершения битвы стратегическая инициатива в войне перешла на сторону Красной Армии, которая до окончания войны проводила в основном наступательные операции, тогда как Вермахт — оборонялся.

Подготовка к сражению

В ходе зимнего наступления Красной Армии и последовавшего контрнаступления Вермахта на Восточной Украине в центре советско-германского фронта образовался выступ глубиной до 150 и шириной до 200 км, обращённый в западную сторону (так называемая «Курская дуга»). На протяжении апреля — июня 1943 на фронте наступила оперативная пауза, в ходе которой стороны готовились к летней кампании.

Планы и силы сторон

Германское командование приняло решение провести крупную стратегическую операцию на курском выступе летом 1943 г. Планировалось нанести сходящиеся удары из районов городов Орёл (с севера) и Белгород (с юга). Ударные группы должны были соединиться в районе Курска, окружив войска Центрального и Воронежского фронтов Красной армии. Операция получила условное название «Цитадель». По сведениям немецкого генерала Фридриха Фангора (нем. Friedrich Fangohr ), на совещании у Манштейна 10-11 мая план был скорректирован по предложению генерала Гота: 2-й танковый корпус СС поворачивает от Обояньского направления по направлению к Прохоровке, где условия местности позволяют провести глобальное сражение с бронетанковыми резервами советских войск.

Для проведения операции немцы сосредоточили группировку, насчитывавшую до 50 дивизий (из них 18 танковых и моторизированных), 2 танковые бригады, 3 отдельных танковых батальона и 8 дивизионов штурмовых орудий, общей численностью, согласно советским источникам, около 900 тысяч человек. Руководство войсками осуществляли генерал-фельдмаршал Гюнтер Ханс фон Клюге (группа армий «Центр») и генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн (группа армий «Юг»). Организационно ударные силы входили в состав 2-й танковой, 2-й и 9-й армий (командующий — генерал-фельдмаршал Вальтер Модель, группа армий «Центр», район Орла) и 4-й танковой армии, 24-го танкового корпуса и оперативной группы «Кемпф» (командующий — генерал Герман Гот, группа армий «Юг», район Белгорода). Воздушную поддержку немецким войскам оказывали силы 4-го и 6-го воздушных флотов.

Для проведения операции в район Курска были выдвинуты несколько элитных танковых дивизий СС:

• 1-я дивизия Лейбштандарт CC «Адольф Гитлер»
• 2-я танковая дивизия СС «Дас Райх»
• 3-я танковая дивизия СС «Тотенкопф» (Мёртвая Голова)

Войска получили некоторое количество новой техники:

• 134 танка Pz.Kpfw.VI «Тигр» (ещё 14 — командирские танки)
• 190 Pz.Kpfw.V «Пантера» (ещё 11 — эвакуационные (без пушек) и командирские)
• 90 штурмовых орудий Sd.Kfz. 184 «Фердинанд» (по 45 в составе sPzJgAbt 653 и sPzJgAbt 654)
• всего 348 относительно новых танков и самоходок («Тигр» несколько раз применялся в 1942 и начале 1943 г.).

При этом, правда, в составе немецких частей оставалось значительное количество откровенно устаревших танков и самоходок: 384 единицы (Pz.III, Pz.II, даже Pz.I). Также во время Курской битвы впервые были применены немецкие телетанкетки Sd.Kfz.302.

Советское командование приняло решение провести оборонительное сражение, измотать войска неприятеля и нанести им поражение, нанеся в критический момент контрудары по наступающим. С этой целью на обоих фасах курского выступа была создана глубоко эшелонированная оборона. В общей сложности было создано 8 оборонительных рубежей. Средняя плотность минирования на направлении ожидаемых ударов противника составляла 1500 противотанковых и 1700 противопехотных мин на каждый километр фронта.

Войска Центрального фронта (командующий — генерал армии Константин Рокоссовский) обороняли северный фас Курского выступа, а войска Воронежского фронта (командующий — генерал армии Николай Ватутин) — южный фас. Войска, занимавшие выступ, опирались на Степной фронт (командующий генерал-полковник Иван Конев). Координацию действий фронтов осуществляли представители Ставки Маршалы Советского Союза Георгий Жуков и Александр Василевский.

В оценке сил сторон в источниках наблюдаются сильные расхождения, связанные с различным определением масштаба битвы разными историками, а также различием способов учёта и классификации военной техники. При оценке сил Красной Армии основное расхождение связано с включением или исключением из подсчётов резерва — Степного фронта (около 500 тысяч личного состава и 1500 танков). Следующая таблица содержит некоторые оценки:

Оценки сил сторон перед Курской битвой по различным источникам
Источник	Личный состав (тыс.)		Танки и (иногда) САУ		Орудия и (иногда) миномёты		Самолёты
						около 10000	2172 или 2900 (включая По-2 и дальнюю)
Кривошеев 2001
Гланц, Хауз				2696 или 2928
Мюллер-Гилл.				2540 или 2758
Зетт., Франксон			5128 +2688 «резерв Ставки» всего более 8000

Роль разведки

С начала 1943 года в перехватах секретных сообщений Верховного командования гитлеровской армии и секретных директивах Гитлера все чаще упоминалась операция «Цитадель». Согласно мемуарам Анастаса Микояна, ещё 27-го марта ему было в общих деталях сообщено Сталиным о немецких планах. 12 апреля 1943 года на стол Сталина лёг переведённый с немецкого точный текст директивы № 6 «О плане операции „Цитадель“» немецкого верховного командования, завизированный всеми службами вермахта, но ещё не подписанный Гитлером, который подписал его только через три дня. Эти данные были получены разведчиком, работавшим под именем «Вертер». Настоящее имя этого человека до сих пор остается неизвестным, однако предполагается, что он являлся сотрудником Верховного командования вермахта, а полученная им информация попадала в Москву через действовавшего на территории Швейцарии агента «Люци» — Рудольфа Рёсслера. Есть альтернативное предположение, что Вертер — это личный фотограф Адольфа Гитлера.

Однако следует отметить что ещё 8 апреля 1943 г. Г. К. Жуков опираясь на данные разведывательных органов фронтов курского направления весьма точно предсказал силу и направление немецких ударов по Курской дуге:

Хотя точный текст «Цитадели» лёг на стол Сталина за три дня до того, как её подписал Гитлер, уже за четыре дня до этого немецкий план стал очевиден высшему советскому военному командованию, а общие детали о наличии такого плана им были известны ещё как минимум за восемь дней до этого.

Курская оборонительная операция

Германское наступление началось утром 5 июля 1943 года. Поскольку советскому командованию было точно известно время начала операции — 3 часа ночи (немецкая армия воевала по Берлинскому времени — в переводе на московское 5 часов утра), в 22:30 и в 2:20 по московскому времени силами двух фронтов была проведена контрартподготовка количеством боеприпасов 0.25 боекомплекта. В немецких докладах отмечены значительные повреждения линий связи и незначительные потери в живой силе. Также был произведен неудачный авиационный налет силами 2-й и 17-й воздушных армий (более 400 штурмовиков и истребителей) на Харьковский и Белгородский аэроузлы противника.

Перед началом наземной операции, в 6 часов утра по нашему времени, немцы также нанесли по советским оборонительным рубежам бомбовый и артиллерийский удар. Перешедшие в наступление танки сразу столкнулись с серьёзным сопротивлением. Главный удар на северном фасе был нанесен в направлении Ольховатки. Не достигнув успеха, немцы перенесли удар в направлении Понырей, но и здесь не смогли прорвать советскую оборону. Вермахт смог продвинуться лишь на 10—12 км, после чего уже с 10 июля потеряв до двух третей танков, 9-я немецкая армия перешла к обороне. На южном фасе главные удары немцев были направлены в районы Корочи и Обояни.

5 июля 1943 г. День первый. Оборона Черкасского.

Операция «Цитадель» — генеральное наступление Германской армии на Восточном фронте в 1943 г. — имела целью окружение войск Центрального (К. К. Рокоссовский) и Воронежского (Н. Ф. Ватутин) фронтов в районе города Курск путём встречных ударов с севера и юга под основание курского выступа, а также разгром советских оперативных и стратегических резервов восточнее основного направления главного удара (в том числе и в районе ст. Прохоровка). Основной удар с южного направления наносился силами 4-й танковой армии (командующий — Герман Гот, 48 тк и 2 тк СС) при поддержке армейской группы «Кемпф» (В. Кемпф).

На начальной стадии наступления 48-й танковый корпус (ком.: О. фон Кнобельсдорф, нач. штаба: Ф. фон Меллентин, 527 танков, 147 САУ), являвшийся наиболее сильным соединением 4 танковой армии, в составе: 3 и 11 танковых дивизий, механизированной (танково-гренадерской) дивизии «Великая Германия», 10 танковой бригады и 911 отд. дивизиона штурмовых орудий, при поддержке 332 и 167 пехотных дивизий, имел задачей прорыв первой, второй и третьей линий обороны частей Воронежского фронта из района Герцовка — Бутово в направлении Черкасское — Яковлево — Обоянь. При этом предполагалось, что в районе Яковлево 48 тк соединится с частями 2 тд СС (окружив тем самым части 52 гв.сд и 67 гв.сд), произведет смену частей 2 тд СС, после чего части дивизии СС предполагалось использовать против оперативных резервов Красной Армии в районе ст. Прохоровка, а 48 тк должен был продолжить действия на основном направлении Обоянь — Курск.

Для выполнения поставленной задачи частям 48 тк в первый день наступления (день «Х») требовалось взломать оборону 6 гв. А (генерал-лейтенант И. М. Чистяков) на участке стыка 71 гв.сд (полковник И. П. Сиваков) и 67 гв.сд (полковник А. И. Баксов), захватить крупное село Черкасское и осуществить прорыв бронетанковыми частями в направлении села Яковлево. Планом наступления 48 тк определялось, что село Черкасское должно было быть захвачено к 10:00 5 июля. А уже 6 июля части 48 тк. должны были достичь города Обоянь.

Однако в результате действий советских частей и соединений, проявленными ими мужеству и стойкости, а также заблаговременно проведённой ими подготовке оборонительных рубежей, на данном направлении планы вермахта были «существенно скорректированы» — 48 тк не дошёл до Обояни.

Факторами, определившими непозволительно медленный темп продвижения 48 тк в первый день наступления стали хорошая инженерная подготовка местности советскими частями (начиная от противотанковых рвов практически на всём протяжении обороны и заканчивая радиоуправляемыми минными полями), огонь дивизионной артиллерии, гвардейских миномётов и действия штурмовой авиации по скопившимся перед инженерными заграждениями танкам противника, грамотное расположение противотанковых опорных пунктов (№ 6 южнее Коровина в полосе 71 гв.сд, № 7 юго-западнее Черкасского и № 8 юго-восточнее Черкасского в полосе 67 гв.сд), быстрое перестроение боевых порядков батальонов 196 гв.сп (полковник В. И. Бажанов) на направлении главного удара противника южнее Черкасского, своевременный манёвр дивизионным (245 отп, 1440 сап) и армейским (493 иптап, а также 27 оиптабр полковника Н. Д. Чеволы) противотанковым резервом, относительно удачные контратаки во фланг вклинившимся частям 3 тд и 11 тд с привлечением сил 245 отп (подполковник М. К. Акопов, 39 танков M3) и 1440 сап (подполковник Шапшинский, 8 СУ-76 и 12 СУ-122), а также не до конца подавленное сопротивление остатков боевого охранения в южной части села Бутово (3 бат. 199 гв.сп, капитан В. Л. Вахидов) и в районе рабочих бараков юго-западнее с. Коровино, которые являлись исходными позициями для наступления 48 тк (захват данных исходных позиций планировалось произвести специально выделенными силами 11 тд и 332 пд до конца дня 4 июля, то есть в день «Х-1», однако сопротивление боевого охранения так и не было полностью подавлено к рассвету 5 июля). Все вышеперечисленные факторы повлияли как на скорость сосредоточения частей на исходных позициях перед основной атакой, так и на их продвижение в ходе самого наступления.

Также на темпе наступления корпуса сказались недоработки немецкого командования при планировании операции и плохо отработанное взаимодействие танковых и пехотных частей. В частности дивизия «Великая Германия» (В. Хейерляйн, 129 танков (из них 15 танков Pz.VI), 73 САУ) и приданная ей 10 тбр (К. Декер, 192 боевых и 8 командирских танков Pz.V) в сложившихся условиях боя оказались неповоротливыми и несбалансированными соединениями. В результате всю первую половину дня основная масса танков была скучена в узких «коридорах» перед инженерными заграждениями (особенно большие затруднения вызвало преодоление заболоченного противотанкового рва западнее Черкасского), попала под комбинированный удар советской авиации (2-я ВА) и артиллерии — из ПТОП № 6 и № 7, 138 гв.ап (подполковник М. И. Кирдянов) и двух полков 33 отпабр (полковник Штейн), понесла потери (особенно в офицерском составе), и не смогла развернуться в соответствии с графиком наступления на танкодоступной местности на рубеже Коровино — Черкасское для дальнейшего удара в направлении северных окраин Черкасского. При этом, преодолевшим противотанковые заграждения пехотным частям в первой половине дня приходилось полагаться в основном на собственные огневые средства. Так, например, находившаяся на острие удара дивизии «ВГ» боевая группа 3-го батальона фузилёрского полка в момент первой атаки оказалась вообще без танковой поддержки и понесла чувствительные потери. Обладая огромными бронетанковыми силами, дивизия «ВГ» долгое время фактически не могла ввести их в бой.

Результатом образовавшихся заторов на маршрутах выдвижения также явилось несвоевременно проведенное сосредоточение артиллерийских частей 48 танкового корпуса на огневых позициях, что сказалось на результатах артподготовки перед началом атаки.

Необходимо отметить, что командир 48 тк стал заложником ряда ошибочных решений вышестоящего начальства. Особенно негативно сказалось отсутствие у Кнобельсдорфа оперативного резерва — все дивизии корпуса были введены в бой практически одновременно утром 5 июля 1943 г., после чего надолго были втянуты в активные боевые действия.

Развитию наступления 48 тк днём 5 июля в наибольшей степени способствовали: активные действия сапёрно-штурмовых подразделений, поддержка авиации (более 830 самолёто-вылетов) и подавляющее количественное превосходство в бронетехнике. Также необходимо отметить инициативные действия частей 11 тд (И. Микл) и 911 отд. дивизиона штурмовых орудий (преодоление полосы инженерных заграждений и выход к восточным окраинам Черкасского механизированной группой пехоты и сапёров при поддержке штурмовых орудий).

Важным фактором успеха немецких танковых частей явился произошедший к лету 1943 г. качественный скачок в боевых характеристиках немецкой бронетехники. Уже в ходе первого дня оборонительной операции на Курской дуге проявилась недостаточная мощность противотанковых средств, находящихся на вооружении советских частей, при борьбе как с новыми немецкими танками Pz.V и Pz.VI, так и с модернизированными танками более старых марок (около половины советских иптап были вооружены 45-мм орудиями, мощность 76-мм советских полевых и американских танковых орудий позволяла эффективно уничтожать современные или модернизированные танки противника на дистанциях вдвое-втрое меньших эффективной дальности огня последних, тяжёлые танковые и самоходные части на тот момент практически отсутствовали не только в общевойсковой 6 гв. А, но и в занимавшей позади неё второй рубеж обороны 1 танковой армии М. Е. Катукова).

Только после преодоления во второй половине дня основной массой танков противотанковых заграждений южнее Черкасского, отразив ряд контратак советских частей, подразделения дивизии «ВГ» и 11 тд смогли зацепиться за юго-восточные и юго-западные окраины села, после чего бои перешли в фазу уличных. Около 21:00 комдив А. И. Баксов отдал распоряжение о выводе частей 196 гв.сп на новые позиции на север и северо-восток от Черкасского, а также к центру села. При отходе частями 196 гв.сп производилась установка минных полей. Около 21:20 боевая группа гренадеров дивизии «ВГ» при поддержке «Пантер» 10 тбр ворвалась в хутор Ярки (севернее Черкасского). Чуть позже 3 тд вермахта удалось захватить хутор Красный Починок (севернее Коровино). Таким образом, результатом дня для 48 тк вермахта стало вклинивание в первую полосу обороны 6 гв. А на 6 км, что фактически можно признать неудачей, особенно на фоне результатов достигнутых к вечеру 5 июля войсками 2 танкового корпуса СС (действовавшего восточнее параллельно 48 тк), менее насыщенного бронетанковой техникой, который сумел прорвать первый рубеж обороны 6 гв. А.

Организованное сопротивление в селе Черкасское было подавлено около полуночи 5 июля. Однако, установить полный контроль над селом немецкие части смогли только к утру 6 июля, то есть когда по плану наступления корпус уже должен был подходить к Обояни.

Таким образом, 71 гв.сд и 67 гв.сд, не обладая крупными танковыми соединениями (в их распоряжении были только 39 американских танков M3 различных модификаций и 20 САУ из состава 245 отп и 1440 сап) около суток удерживали в районе сел Коровино и Черкасское пять дивизий противника (из них три — танковые). В сражении 5 июля 1943 г. в районе Черкасского особенно отличились бойцы и командиры 196 и 199 гв. стрелковых полков 67 гв. дивизии. Грамотные и поистине героические действия бойцов и командиров 71 гв.сд и 67 гв.сд, позволили командованию 6 гв. А своевременно подтянуть армейские резервы к месту вклинивания частей 48 тк на стыке 71 гв.сд и 67 гв.сд и не допустить на данном участке общего развала обороны советских войск в последующие дни оборонительной операции.

В результате вышеописанных боевых действий село Черкасское фактически перестало существовать (по послевоенным свидетельствам очевидцев, представляло собой «лунный пейзаж»).

Героическая оборона села Черкасское 5 июля 1943 г. — один из наиболее удачных для советских войск моментов Курской битвы — к сожалению, является одним из незаслуженно забытых эпизодов Великой Отечественной войны.

6 июля 1943 г. День второй. Первые контрудары.

К концу первого дня наступления 4 ТА вклинилась в оборону 6 гв. А на глубину 5-6 км на участке наступления 48 тк (в районе с. Черкасское) и на 12-13 км на участке 2 тк СС (в районе Быковка — Козьмо-Демьяновка). При этом дивизии 2 танкового корпуса СС (обергруппенфюрер П. Хауссер) сумели прорвать на всю глубину первый рубеж обороны советских войск, оттеснив части 52 гв.сд (полковник И. М. Некрасов), и подошли на фронте 5-6 км непосредственно ко второму рубежу обороны, занимаемому 51 гв.сд (генерал-майор Н. Т. Таварткеладзе), вступив в бой с её передовыми частями.

Однако правый сосед 2 танкового корпуса СС — АГ «Кемпф» (В. Кемпф) — 5 июля не выполнил задачу дня, столкнувшись с упорным сопротивлением частей 7 гв. А, обнажив тем самым правый фланг продвинувшейся вперёд 4 танковой армии. В результате Хауссер был вынужден с 6 по 8 июля использовать треть сил своего корпуса, а именно тд «Мёртвая голова», для прикрытия своего правого фланга против 375 сд (полковник П. Д. Говоруненко), подразделения которой блестяще проявили себя в боях 5 июля.

На 6 июля задачами дня для частей 2 тк СС (334 танка) были определены: для тд «Мёртвая голова» (бригадефюрер Г. Присс, 114 танков) — разгром 375 сд и расширение коридора прорыва в направлении р. Липовый Донец, для тд «Лейбштандарт» (бригадефюрер Т. Виш, 99 танков, 23 САУ) и «Дас Райх» (бригадефюрер В. Крюгер, 121 танк, 21 САУ) — скорейший прорыв второго рубежа обороны у с. Яковлево и выход к линии излучина р.Псёл — с. Тетеревино.

Около 9:00 6 июля 1943 г. после мощной артподготовки (проводившейся артполками дивизий «Лейбштандарт», «Дас Райх» и 55 мп шестиствольных миномётов) при непосредственной поддержке 8 авиакорпуса (около 150 самолётов в полосе наступления) дивизии 2 танкового корпуса СС перешли в наступление, нанося основной удар на участке занимаемом 154 и 156 гв.сп. При этом немцам удалось выявить пункты управления и связи полков 51 гв.сд и произвести на них огневой налёт, что привело к дезорганизации связи и управления её войсками. Фактически батальоны 51 гв.сд отражали атаки противника без связи с вышестоящим командованием, так как работа офицеров связи из-за высокой динамики боя была не эффективной.

Первоначальный успех атаки дивизий «Лейбштандарт» и «Дас Райх» был обеспечен благодаря численному преимуществу на участке прорыва (две немецких дивизии против двух гв. стрелковых полков), а также за счёт хорошего взаимодействия между полками дивизий, артиллерией и авиацией — передовые подразделения дивизий, основной таранной силой которых являлись 13 и 8 тяжёлые роты «Тигров» (7 и 11 Pz.VI соответственно), при поддержке дивизионов штурмовых орудий (23 и 21 StuG) выдвигались к советским позициям ещё до окончания артиллерийского и авиаудара, оказываясь в момент его окончания в нескольких сотнях метров от окопов.

К 13:00 батальоны на стыке 154 и 156 гв.сп были сбиты со своих позиций и начали беспорядочный отход в направлении сел Яковлево и Лучки; левофланговый 158 гв.сп, загнув свой правый фланг, в целом продолжал удерживать рубеж обороны. Отход подразделений 154 и 156 гв.сп осуществлялся вперемешку с танками и мотопехотой противника и был сопряжён с большими потерями (в частности, в 156 гв.сп из 1685 человек на 7 июля в строю оставалось около 200 человек, то есть полк фактически был уничтожен). Общее руководство отходившими батальонами практически отсутствовало, действия этих подразделений определялись только инициативой младших командиров, не все из которых были к этому готовы. Некоторые подразделения 154 и 156 гв.сп выходили в расположения соседних дивизий. Ситуацию отчасти спасали действия артиллерии 51 гв.сд и подходящего из резерва 5 гв. Сталинградского танкового корпуса — гаубичные батареи 122 гв.ап (майор М. Н. Угловский) и артиллерийские подразделения 6 гв.мсбр (полковник А. М. Щекал) вели тяжёлые бои в глубине обороны 51 гв. дивизии, сбивая темп наступления боевых групп тд «Лейбштандарт» и «Дас Райх», с целью дать возможность отходящей пехоте закрепиться на новых рубежах. При этом артиллеристы ухитрились сохранить большую часть своего тяжелого вооружения. Скоротечный, но ожесточённый бой разгорелся за село Лучки, в районе которого успели развернуться 464 гв.арт.дивизион и 460 гв. миномётный батальон 6 гв.мсбр 5 гв. Стк (при этом, из-за недостаточной обеспеченности автотранспортом, мотопехота этой бригады всё ещё находилась на марше в 15 км от места боя).

В 14:20 бронегруппа дивизии «Дас Райх» в целом овладела селом Лучки, а артиллерийские части 6 гв.мсбр начали отход на север к хутору Калинин. После этого вплоть до третьего (тылового) оборонительного рубежа Воронежского фронта перед боевой группой тд «Дас Райх» фактически не осталось частей 6 гв. армии, способных сдерживать её наступление: основные силы истребительно-противотанковой артиллерии армии (а именно 14, 27 и 28 оиптабр) находились западнее — на Обояньском шоссе и в полосе наступления 48 тк, которое по результатам боёв 5 июля было оценено командованием армии как направление главного удара немцев (что было не до конца верным — удары обоих немецких танковых корпусов 4 ТА рассматривались немецким командованием как равнозначные). Для отражения удара тд «Дас Райх» артиллерии у 6 гв. А к этому моменту просто не оставалось.

Наступление тд «Лейбштандарт» на Обояньском направлении в первой половине дня 6 июля развивалось менее успешно, чем у «Дас Райх», что было обусловлено большей насыщенностью советской артиллерией её участка наступления (активно действовали полки 28 оиптабр майора Косачёва), своевременными ударами 1 гв.тбр (полковник В. М. Горелов) и 49 тбр (подполковник А. Ф. Бурда) из состава 3 мех.корпуса 1 ТА М. Е. Катукова, а также наличием в её полосе наступления хорошо укреплённого села Яковлево, в уличных боях в котором на некоторое время увязли главные силы дивизии, включая её танковый полк.

Таким образом, к 14:00 6 июля войска 2 тк СС в основном выполнили первую часть общего плана наступления — левый фланг 6 гв. А был смят, а чуть позже с захватом с. Яковлево со стороны 2 тк СС были подготовлены условия для их замены частями 48 тк. Передовые части 2 тк СС были готовы приступить к выполнению одной из генеральных целей операции «Цитадель» — уничтожению резервов Красной Армии в районе ст. Прохоровка. Однако, полностью выполнить план наступления Герману Готу (командующий 4 ТА) 6 июля не удалось, по причине медленного продвижения войск 48 тк (О. фон Кнобельсдорф), столкнувшегося с умелой обороной вступившей в сражение после полудня армии Катукова. Корпусу Кнобельсдорфа хоть и удалось во второй половине дня окружить некоторые полки 67 и 52 гв.сд 6 гв. А в междуречье Ворсклы и Ворсклицы (общей численностью около стрелковой дивизии), однако, наткнувшись на жёсткую оборону бригад 3 мк (генерал-майор С. М. Кривошеин) на втором рубеже обороны, дивизии корпуса не смогли захватить плацдармы на северном берегу реки Пены, отбросить советский мехкорпус и выйти к с. Яковлево для последующей смены частей 2 тк СС. Более того, на левом фланге корпуса зазевавшаяся при входе в село Завидовка боевая группа танкового полка 3 тд (Ф. Вестховен) была расстреляна танкистами и артиллеристами 22 тбр (полковник Н. Г. Вененичев), входившей в состав 6 тк (генерал-майор А. Д. Гетман) 1 ТА.

Тем не менее, успех, достигнутый дивизиями «Лейбштандарт», и в особенности «Дас Райх» заставил командование Воронежского фронта в условиях неполной ясности обстановки предпринимать скоропалительные ответные меры по затыканию прорыва, образовавшегося во втором рубеже обороны фронта. После доклада командующего 6 гв. А Чистякова о положении дел на левом фланге армии, Ватутин своим приказом передаёт 5 гв. Сталинградский тк (генерал-майор А. Г. Кравченко, 213 танков, из них 106 — Т-34 и 21 — Mk.IV «Черчилль») и 2 гв. Тацинский танковый корпус (полковник А. С. Бурдейный, 166 боеспособных танков, из них 90 — Т-34 и 17 — Mk.IV «Черчилль») в подчинение командующего 6 гв. А и одобряет его предложение о нанесении контрударов по прорвавшимся через позиции 51 гв.сд танкам немцев силами 5 гв. Стк и под основание всего наступающего клина 2 тк СС силами 2 гв. Ттк (прямо сквозь боевые порядки 375 сд). В частности днём 6 июля И. М. Чистяков ставит командиру 5 гв. Стк генерал-майору А. Г. Кравченко задачу на вывод из занимаемого им оборонительного района (в котором корпус уже был готов встретить противника, используя тактику засад и противотанковых опорных пунктов) основной части корпуса (две из трёх бригад и тяжёлый танковый полк прорыва), и нанесение этими силами контрудара во фланг тд «Лейбштандарт». Получив приказ, командир и штаб 5 гв. Стк, уже зная о захвате с. Лучки танками дивизии «Дас Райх», и правильнее оценивая обстановку, пытались оспорить выполнение данного приказа. Однако, под угрозой арестов и расстрела были вынуждены приступить к его выполнению. Атака бригад корпуса была начата в 15:10.

Достаточными собственными артиллерийскими средствами 5 гв. Стк не располагал, а времени на увязывание действий корпуса с соседями или авиацией приказ не оставлял. Поэтому атака танковых бригад производилась без артиллерийской подготовки, без поддержки авиацией, на ровной местности и с практически открытыми флангами. Удар пришёлся прямо в лоб тд «Дас Райх», которая перегруппировалась, выставив танки в качестве противотанкового заслона и, вызвав авиацию, нанесла значительное огневое поражение бригадам Сталинградского корпуса, вынудив их остановить атаку и перейти к обороне. После этого подтянув артиллерию ПТО и организовав фланговые манёвры, части тд «Дас Райх» между 17 и 19 часами сумели выйти на коммуникации оборонявшихся танковых бригад в районе хутора Калинин, который обороняли 1696 зенап (майор Савченко) и отошедшие из села Лучки 464 гв.арт.дивизион и 460 гв. миномётный батальон 6 гв.мсбр. К 19:00 частям тд «Дас Райх» фактически удалось окружить большую часть 5 гв. Стк между с. Лучки и хутором Калинин, после чего, развивая успех, командование немецкой дивизией частью сил, действуя в направлении ст. Прохоровка, попыталось захватить разъезд Беленихино. Однако, благодаря инициативным действиям командира и комбатов оставшейся вне кольца окружения 20 тбр (подполковник П. Ф. Охрименко) 5 гв. Стк, сумевшим быстро создать из различных оказавшихся под рукой частей корпуса жесткую оборону вокруг Беленихино, наступление тд «Дас Райх» удалось остановить, и даже заставить немецкие части вернуться обратно в х. Калинин. Находясь без связи со штабом корпуса, в ночь на 7 июля окружённые части 5 гв. Стк организовали прорыв, в результате которого часть сил сумела вырваться из окружения и соединилась с частями 20 тбр. В течение 6 июля 1943 г. частями 5 гв. Стк по боевым причинам было безвозвратно потеряно 119 танков, ещё 9 танков были потеряны по техническим или не выясненным причинам, а 19 отправлены в ремонт. Столь значительных потерь за один день не имел ни один танковый корпус в течение всей оборонительной операции на Курской дуге (потери 5 гв. Стк 6 июля превысили даже потери 29 тк в ходе атаки 12 июля у свх. Октябрьский).

После окружения 5 гв. Стк, продолжая развитие успеха в северном направлении, другой отряд танкового полка тд «Дас Райх», используя неразбериху при отходе советских частей, сумел выйти к третьему (тыловому) рубежу армейской обороны, занимаемому частями 69А (генерал-лейтенант В. Д. Крюченкин), возле хутора Тетеревино, и на непродолжительное время вклинился в оборону 285 сп 183 сд, однако из-за явной недостаточности сил, потеряв несколько танков, был вынужден отступить. Выход немецких танков к третьему рубежу обороны Воронежского фронта уже на второй день наступления, был расценен советским командованием как чрезвычайное происшествие.

Наступление тд «Мёртвая голова» существенного развития в течение 6 июля не получило по причине упорного сопротивления частей 375 сд, а также проводившегося во второй половине дня на её участке контрудара 2 гв. Тацинского танкового корпуса (полковник А. С. Бурдейный, 166 танков), проходившего одновременно с контрударом 2 гв. Стк, и потребовавшего привлечения всех резервов этой эсесовской дивизии и даже некоторых частей тд «Дас Райх». Однако нанести Тацинскому корпусу потери даже примерно соизмеримые с потерями 5 гв. Стк немцам не удалось, даже несмотря на то, что в процессе контрудара корпусу два раза пришлось форсировать реку Липовый Донец, а некоторые его части в течение непродолжительного времени находились в окружении. Потери 2 гв. Ттк за 6 июля составили: 17 танков сгоревшими и 11 подбитыми, то есть корпус остался полностью боеспособным.

Таким образом, в течение 6 июля соединения 4 ТА сумели прорвать на своём правом фланге второй рубеж обороны Воронежского фронта, нанесли значительные потери войскам 6 гв. А (из шести стрелковых дивизий к утру 7 июля боеспособными оставались лишь три, из двух переданных ей танковых корпусов — один). В результате потери управления частями 51 гв.сд и 5 гв. Стк, на участке стыка 1 ТА и 5 гв. Стк образовался не занятый советскими войсками участок, который в последующие дни ценой неимоверных усилий Катукову пришлось затыкать бригадами 1 ТА, используя свой опыт оборонительных боёв под Орлом в 1941 году.

Однако, все успехи 2 тк СС приведшие к прорыву второго оборонительного рубежа опять не могли быть воплощены в мощный прорыв вглубь советской обороны для уничтожения стратегических резервов Красной армии, так как войска АГ «Кемпф» добившись 6 июля некоторых успехов, тем не менее снова не смогли выполнить задачу дня. АГ «Кемпф» по прежнему не могла обеспечить правый фланг 4 ТА, угрозу которому представлял 2 гв. Ттк поддерживаемый всё ещё боеспособной 375 сд. Также существенное значение на дальнейших ход событий оказали потери немцев в бронетехнике. Так, например, в танковом полку тд «Великая германия» 48 тк после первых двух дней наступления небоеспособными числились 53 % танков (советские войска вывели из строя 59 из 112 машин, включая 12 «Тигров» из 14 имевшихся), а в 10 тбр к вечеру 6 июля боеспособными числились лишь 40 боевых «Пантер» (из 192). Поэтому на 7 июля перед корпусами 4 ТА ставились менее амбициозные задачи, чем 6 июля — расширение коридора прорыва и обеспечение флангов армии.

Командир 48-го танкового корпуса, О. фон Кнобельсдорф, вечером 6 июля подводил итоги дневного боя:

Начиная с 6 июля 1943 г. отступить от ранее разработанных планов пришлось не только немецкому командованию (которое сделало это ещё 5 июля), но и советскому, которое явно недооценило силу немецкого бронетанкового удара. В связи с потерей боеспособности и выходом из строя материальной части большинства дивизий 6 гв. А, с вечера 6 июля общее оперативное управление войсками, удерживавшими второй и третий рубежи советской обороны в районе прорыва немецкой 4 ТА, фактически было передано от командующего 6 гв. А И. М. Чистякова к командующему 1 ТА М. Е. Катукову. Основной каркас советской обороны в последующие дни создавался вокруг бригад и корпусов 1 танковой армии.

Сражение под Прохоровкой

12 июля в районе Прохоровки произошёл крупнейший (или один из крупнейших) в истории встречный танковый бой.

Согласно данным из советских источников, с немецкой стороны, в сражении участвовало около 700 танков и штурмовых орудий, по мнению В. Замулина — 2-й танковый корпус СС, имевший 294 танка (в том числе 15 «Тигров») и САУ.

С советской стороны в сражении участвовала 5-я танковая армия П. Ротмистрова, насчитывавшая около 850 танков. После нанесения массированного авиаудара сражение с обеих сторон перешло в активную его фазу и продолжалось до конца дня.

Вот один из эпизодов, который наглядно показывает, что происходило 12 июля: бой за совхоз «Октябрьский» и выс. 252.2 напоминал морской прибой — четыре танковые бригады РККА, три батареи САП, два стрелковых полка и один батальон мотострелковой бригады волнами накатывались на оборону гренадерского полка СС, но, встретив ожесточенное сопротивление отходили. Так продолжалось почти пять часов, пока гвардейцы не выбили гренадеров из этого района, понеся при этом колоссальные потери.

Из воспоминаний участника боя унтерштурмфюрера Гюрса, командира мотострелкового взвода 2-го грп:

Во время боя из строя выбыло очень много командиров-танкистов (взводных и ротных). Высокий уровень потерь комсостава в 32-й тбр: 41 командир танка (36 % от общего числа), командир танкового взвода (61 %), роты (100 %) и батальона (50 %). Очень высокие потери понесло командное звено и в мотострелковом полку бригады, погибли и получили тяжелые ранения многие командиры рот и взводов. Вышел из строя его командир капитан И. И. Руденко (эвакуировали с поля боя в госпиталь).

О состоянии человека в тех жутких условиях вспоминал участник боя, заместитель начальника штаба 31-й тбр, впоследствии Герой Советского Союза Григорий Пенежко:

… В памяти остались тяжелые картины… Стоял такой грохот, что перепонки давило, кровь текла из ушей. Сплошной рев моторов, лязганье металла, грохот, взрывы снарядов, дикий скрежет разрываемого железа… От выстрелов в упор сворачивало башни, скручивало орудия, лопалась броня, взрывались танки. От выстрелов в бензобаки танки мгновенно вспыхивали. Открывались люки, и танковые экипажи пытались выбраться наружу. Я видел молодого лейтенанта, наполовину сгоревшего, повисшего на броне. Раненый, он не мог выбраться из люка. Так и погиб. Не было никого рядом, чтобы помочь ему. Мы потеряли ощущение времени, не чувствовали ни жажды, ни зноя, ни даже ударов в тесной кабине танка. Одна мысль, одно стремление — пока жив, бей врага. Наши танкисты, выбравшиеся из своих разбитых машин, искали на поле вражеские экипажи, тоже оставшиеся без техники, и били их из пистолетов, схватывались врукопашную. Помню капитана, который в каком-то исступлении забрался на броню подбитого немецкого «тигра» и бил автоматом по люку, чтобы «выкурить» оттуда гитлеровцев. Помню, как отважно действовал командир танковой роты Черторижский. Он подбил вражеский «тигр», но и сам был подбит. Выскочив из машины, танкисты потушили огонь. И снова пошли в бой

К исходу 12 июля сражение завершилось с неясными результатами, чтобы возобновиться днём 13 и 14 июля. После сражения немецкие войска не смогли продвинуться вперед сколь-нибудь значительно, несмотря на то, что потери советской танковой армии, вызванные тактическими ошибками её командования, были намного больше. Продвинувшись за 5-12 июля на 35 километров, войска Манштейна были вынуждены, протоптавшись на достигнутых рубежах три дня в тщетных попытках взломать советскую оборону, начать отвод войск с захваченного «плацдарма». В ходе сражения наступил перелом. Перешедшие 23 июля в наступление советские войска отбросили немецкие армии на юге Курской дуги на исходные позиции.

Потери

По советским данным, на поле боя в сражении под Прохоровкой осталось около 400 немецких танков, 300 автомашин, свыше 3500 солдат и офицеров. Однако эти числа ставятся под сомнение. Например, по подсчётам Г. А. Олейникова, в сражении не могло принимать участие более 300 немецких танков. Согласно исследованиям А. Томзова, ссылающегося на данные немецкого федерального Военного архива, в ходе боёв 12-13 июля дивизия «Лейбштандарт Адольф Гитлер» потеряла безвозвратно 2 танка Pz.IV, в долгосрочный ремонт было отправлено 2 танка Pz.IV и 2 Pz.III, в краткосрочный — 15 танков Pz.IV и 1 Pz.III. Общие же потери танков и штурмовых орудий 2 тк СС за 12 июля составили около 80 танков и штурмовых орудий, в том числе не менее 40 единиц потеряла дивизия «Мертвая Голова».

В то же время советские 18-й и 29-й танковые корпуса 5-й Гвардейской танковой армии потеряли до 70 % своих танков.

Согласно воспоминаниям генерал-майора вермахта Ф. В. фон Меллентина в атаке на Прохоровку и, соответственно, утреннем бою с советской ТА принимали участие только дивизии «Рейх» и «Лейбштандарт», усиленные батальоном «самоходок» — всего до 240 машин, в том числе четыре «тигра». Встретить серьёзного противника не предполагалось, по мнению германского командования ТА Ротмистрова была втянута в бой против дивизии «Мёртвая голова» (в действительности — один корпус) и встречная атака более 800 (по их оценкам) танков стала полной неожиданностью.

Впрочем, есть основания предполагать, что и советское командование «проспало» противника и атака ТА с придаными корпусами вовсе не была попыткой остановить немцев а преследовала цель зайти в тыл танковому корпусу СС, за который была принята его дивизия «Мёртвая голова».

Немцы первыми заметили противника и успели перестроиться для боя, советским танкистам пришлось делать это уже под огнём.

Итоги оборонительной фазы сражения

Центральный фронт, задействованный в сражении на севере дуги, за 5-11 июля 1943 г. понёс потери в 33 897 человек, из них 15 336 — безвозвратные, его противник — 9-я армия Моделя — потеряла за тот же период 20 720 человек, что даёт соотношение потерь в 1,64:1. Воронежский и Степной фронты, участвовавшие в сражении на южном фасе дуги, потеряли за 5-23 июля 1943 г., по современным официальным оценкам (2002 г.), 143 950 человек, из них 54 996 — безвозвратно. В том числе только Воронежский фронт — 73 892 общих потерь. Впрочем, иначе думали начальник штаба Воронежского фронта генерал-лейтенант Иванов и начальник оперативного отдела штаба фронта генерал-майор Тетешкин: потери своего фронта они полагали в 100 932 человека, из них 46 500 — безвозвратными. Если, вопреки советским документам периода войны, считать официальные числа немецкого командования верными, то с учётом немецких потерь на южном фасе в 29 102 человек, соотношение потерь советской и немецкой сторон составляет здесь 4,95:1.

По советским данным только в Курской оборонительной операции с 5 по 23 июля 1943 немцы потеряли 70000 убитыми, 3095 танков и самоходок, 844 полевых орудия, 1392 самолета и свыше 5000 автомашин.

За период с 5 по 12 июля 1943 года Центральным фронтом было израсходовано 1079 вагонов боеприпасов, а Воронежским — 417 вагонов, почти в два с половиной раза меньше.

Причина того, что потери Воронежского фронта столь резко превзошли потери Центрального — в меньшем массировании сил и средств на направлении немецкого удара, позволившем немцам фактически добиться оперативного прорыва на южном фасе Курской дуги. Хотя прорыв и удалось закрыть силами Степного фронта, однако он позволил наступавшим добиться благоприятных тактических условий для своих войск. Следует отметить, что лишь отсутствие однородных самостоятельных танковых соединений не дало немецкому командованию возможность сконцентрировать свои бронетанковые силы на направлении прорыва и развить его в глубину.

По мнению Ивана Баграмяна, сицилийская операция никак не повлияла на Курскую битву, так как немцы перебрасывали силы с запада на восток, поэтому «разгром врага в Курской битве облегчил действия англо-американских войск в Италии».

Орловская наступательная операция (операция «Кутузов»)

12 июля Западный (командующий генерал-полковник Василий Соколовский) и Брянский (командующий генерал-полковник Маркиан Попов) фронты начали наступление против 2-й танковой и 9-й армий немцев в районе города Орла. К исходу дня 13 июля советские войска прорвали оборону противника. 26 июля немцы оставили Орловский плацдарм и начали отход на оборонительную линию «Хаген» (восточнее Брянска). 5 августа в 05-45 советские войска полностью освободили Орёл. По советским данным в Орловской операции было уничтожено 90.000 гитлеровцев.

Белгородско-Харьковская наступательная операция (операция «Румянцев»)

На южном фасе контрнаступление силами Воронежского и Степного фронтов началось 3 августа. 5 августа примерно в 18-00 был освобождён Белгород, 7 августа — Богодухов. Развивая наступление, советские войска 11 августа перерезали железную дорогу Харьков-Полтава, 23 августа овладели Харьковом. Контрудары немцев успеха не имели.

5 августа в Москве был дан первый за всю войну салют — в честь освобождения Орла и Белгорода.

Итоги Курской битвы

Победа под Курском ознаменовала переход стратегической инициативы к Красной Армии. К моменту стабилизации фронта советские войска вышли на исходные позиции для наступления на Днепр.

После окончания сражения на Курской дуге германское командование утратило возможность проводить стратегические наступательные операции. Локальные массированные наступления, такие как «Вахта на Рейне» (1944) или операция на Балатоне (1945), также успеха не имели.

Фельдмаршал Эрих фон Манштейн, разрабатывавший операцию «Цитадель» и проводивший её, впоследствии писал:

По мнению Гудерианa,

Расхождения в оценке потерь

Потери сторон в битве остаются неясными. Так, советские историки, в том числе и академик АН СССР А. М. Самсонов, говорят о более чем 500 тыс. убитых, раненых и пленных, 1500 танков и свыше 3700 самолётов.

Однако немецкие архивные данные свидетельствуют, что вермахт за июль-август 1943 г. на всём Восточном фронте потерял 537 533 человек. В данные цифры входят убитые, раненые, больные, пропавшие без вести (количество немецких пленных в этой операции было незначительно). В частности на основании 10-дневных донесений о собственных потерях немцы потеряли:

Итого общих потерь войск противника, принимавших участие в наступлении на Курский выступ, за весь период 01-31.7.43.: 83545 . Поэтому советские цифры немецких потерь в 500 тыс. выглядят несколько преувеличенными.

По данным немецкого историка Рюдигера Оверманса, за июль и август 1943 г. немцы потеряли 130 тыс. 429 человек убитыми. Однако, по советским данным, с 5 июля по 5 сентября 1943 было истреблено 420 тыс. гитлеровцев (что в 3,2 раза превышает Оверманса), и 38600 взято в плен.

Кроме того, по немецким документам, на всём Восточном фронте люфтваффе потеряли за июль-август 1943 г. 1696 самолётов.

С другой стороны, верными советские войсковые донесения о немецких потерях не считали даже советские командиры в годы войны. Так, начальник штаба Центального фронта генерал-лейтенант М.С. Малинин писал в нижестоящие штабы:

В произведениях искусства

• Освобождение (киноэпопея)

• «Битва за Курск» (англ. Battle of Kursk , нем. Die Deutsche Wochenshau ) — видеохроника (1943)
• «Танки! Курская битва» (англ. Tanks! The Battle of Kursk ) — документальный фильм, снятый Cromwell Productions, 1999
• «Война генералов. Курск» (англ. Generals at War ) — документальный фильм Кейта Баркера, 2009
• «Курская дуга» — документальный фильм, снятый В. Артеменко.
• Композиция Panzerkampf группы Sabaton

Курская дуга вкратце о битве

• Наступление немецкой армии
• Наступление Красной Армии
• Общие итоги
• О курской битве еще короче
• Видео про курскую битву

С чего началась битва под Курском

• Гитлер решил, что именно в месте расположения Курской Дуги должен произойти переломный момент в захвате территории. Операция носила название «Цитадель» и должна была вовлечь фронты Воронежский и Центральный.
• Но, в одном Гитлер был прав, с ним согласились и Жуков с Василевским, Курская дуга должна была стать одним из главных сражений и, несомненно, главное, из ныне грядущих.
• Именно так Жуков и Василевский докладывали Сталину . Жуков смог примерно оценить возможные силы захватчиков.

• Немецкое вооружение было обновлено и увеличено в объемах. Таким образом, произведена грандиозная мобилизация. Советская армия, а именно те фронты, на которые и рассчитывали немцы, по своей комплектации были примерно на равных.
• В некоторых показателях, русские выигрывали.
• Помимо Центрального и Воронежского фронтов (под командованием Рокоссовского и Ватутина соответственно), был еще тайны фронт - Степной, под командованием Конева, о котором неприятель ни чего не знал.
• Степной фронт стал страховкой, для двух основных направлений.
• Немцы еще с весны готовились к этому наступлению. Но, когда летом они предприняли атаку, то для Красной Армии это не стало неожиданным ударом.
• Советская армия тоже не сидела без дела. На предполагаемом месте сражения было сооружено восемь оборонительных линий.

Тактика ведения боя на Курской Дуге

• Именно благодаря развитым качествам военачальника, и работе разведки, командование Советской армии смогли разобраться в планах противника и план оборона-наступление, подошел как нельзя лучше.
• Оборонительные рубежи строились при помощи населения, проживающего близ места сражения.
  Немецкая сторона строила план таким образом, что Курская Дуга должна помочь сделать более ровной линию фронта.
• Если же это удалось, то следующим этапом стало бы развиваться наступление в центр государства.

Наступление немецкой армии

Наступление Красной Армии

Общие итоги

Разведка, как важная часть Курской битвы

О курской битве еще короче
Одним из наиболее крупных полей боя во время Великой Отечественной Войны стала Курская дуга. Кратко о битве изложено ниже.

Все боевые действия, произошедшие во время Курской битвы, имели место с 5 июля по 23 августа 1943 года. Немецкое командование надеялось в ходе этой битвы уничтожить все советские войска, представляющие Центральный и Воронежский фронта. На тот момент они вели активную оборону Курска. Если бы немцам удалось достичь успеха в этой битве, инициатива в войне вернулась бы немцам. Для того чтобы реализовать свои планы немецкое командование выделило более 900 тыс. солдат, 10 тыс. орудий разного калибра, а в поддержку было выделено 2,7 тыс. танков и 2050 самолетов. В этом бою принимали участие новые танки класса «Тигр» и «Пантера», а также новые истребители «Фокке-Вульф 190 А» и штурмовые самолеты «Хейнкель 129».

Командование Советского Союза надеялось обескровить противника во время его наступления, а затем провести масштабную контратаку. Таким образом, немцы сделали именно то, чего ожидала советская армия. Размах битвы был поистине грандиозным, немцы направили в атаку практически всю армию и все доступные танки. Однако советские войска стояли на смерть, и оборонительные рубежи не были сданы. На Центральном фронте противник продвинулся на 10-12 километров, на Воронежском глубина прохождения противника составляла 35 километра, однако дальше немцы не смогли пройти.

Исход битвы на Курской дуге определило сражение танков под селом Прохоровка, которое имело место 12 июля. Это было крупнейшим в истории сражением танковых войск, в бой было брошено более 1,2 тыс. танков и самоходных артиллерийских установки. В этот день немецкие войска потеряли более 400 танков, и захватчики были отброшены. После этого советские войска пошли в активное наступление, и 23 августа битва на Курской дуге была окончена с освобождением Харькова, и с этим событием дальнейшее поражение Германии стало уже неизбежным.