Уйдут боевики и алеппо а дальше что. Минобороны: эвакуация из Алеппо завершена, остались только радикальные боевики. – В каком направлении отправят боевиков

Почему боевикам открыли дорогу из города

Минобороны сообщило: боевиков удалось выбить из всех кварталов сирийского Алеппо, которые они контролировали. Операция по освобождению его восточных районов близка к завершению, уточнил представитель Генштаба Виктор Познихир.

Между тем накануне Российский Центр примирения враждующих сторон в Сирии заявил о подготовке к выводу боевиков, оставшихся в восточных районах Алеппо, из города. О том, зачем им позволили покинуть Алеппо, мы поговорили с экспертами.

Россия не в первый раз предоставляет боевикам из Алеппо возможность покинуть город, – напомнил военный эксперт Алексей ЛЕОНКОВ. – Для них уже организовывались специальные коридоры, по которым на автобусах они вывозились в район провинции Идлиб.

Речь шла о о боевиках так называемой «умеренной оппозиции», поскольку об их судьбе очень сильно беспокоятся страны НАТО, в частности США, Германия и Франция.

Та небольшая кучка боевиков, что осталась в Алеппо, недавно предприняла попытку прорыва на северо-восток города – эта попытка была отбита и они вновь запросили мира. Понятно, что натовские страны сильно давят на Россию, и, полагаю, подобная их озабоченность связана с тем, что в рядах этой «умеренной оппозиции» присутствуют так называемые иностранные советники. Видимо, с этим и связано решение президента России вывести этих людей – возможно, так будет и лучше.

- Куда может быть направлена эта группа?

Обычно боевиков отправляли в сторону Идлиба. Полагаю, так будет и на этот раз, потому что, если вести их, скажем, на восток, где вновь начались активные боевые действия, гарантировать их безопасность будет невозможно.

- Как быть с опасностью того, что боевики, покинув Алеппо, вновь возьмутся за оружие?

Гарантий на этот счет нет. Мы уже не раз пытались убедить американскую сторону в опасности заигрывания с «умеренной оппозицией». Но США не хотят нас слушать.

Связан ли нынешний план по выводу боевиков с нежеланием обострять отношения с Западом, который озабочен судьбой «умеренной оппозиции»?

– Думаю, имеют место множество факторов. Однозначно ответить нельзя – мы не знаем о всех тех переговорах, которые ведутся сейчас с коалицией, возглавляемой США. Надо смотреть на результаты, и по ним судить.

Все делается с целью сократить потери, – подчеркивает, в свою очередь, директор Института политического и военного анализа Александр ШАРАВИН. – Ситуация на сегодня такова, что боевики зачастую прикрываются мирными жителями И, чтобы избежать потерь среди мирного населения мы и идем на предоставление боевикам возможности покинуть Алеппо. В принципе, по такой же схеме действуют и американцы.

Но в данном случае важнее всего, чтобы эти боевики затем не начали военные действия в другом месте. В этой связи, как мне кажется, после вывода боевиков из города будет сделано все, чтобы наладить с ними какой-то мирный диалог. Ведь, по сути, сейчас очень благоприятная ситуация для перехода к мирному урегулированию сирийской проблемы. Все стороны «умылись кровью», боевики поняли, что быстро свергнуть режим Асада не удастся. И, хотят они или нет, при нашей поддержке или другим путем им придется идти на переговоры с сирийскими властями. Полагаю, этот путь избран нами – он логичен и отвечает интересам всех сторон.

– В каком направлении отправят боевиков?

– Ясно, что боевиков не будут выводить в сторону Ракки или Мосула. На сегодня есть несколько районов, прилегающих к Алеппо, – впрочем, не вплотную, речь идет о нескольких десятках километров, – контролируемых боевиками. В этих районах, думаю, и останутся выведенные из Алеппо бойцы. И, вероятно, мы не будем наносить удары по этим территориям – очевидно, такие договоренности уже есть, иначе бы боевиков никуда не выводили.

– Пока о переговорах официально не заявлялось – считаете ли вы, что они начнутся, если вывод боевиков пройдет успешно?

Думаю, переговоры уже идут. В какой форме – мне неизвестно, но, очевидно, задействованы все возможные каналы. Потому что главная цель сейчас – предотвратить потери.

Что на самом деле происходит в Сирии, мы каждый день узнаем не от анонимных "Белых касок ", а от реальных корреспондентов, открыто работающих в зоне боевых действий. Сегодня в обстрелах мирных кварталов Алеппо погибли 3 человека, в том числе - дети. Две девочки-сестренки - 5-ти и 6-ти лет. 16 человек получили осколочные ранения. При этом российская и сирийская авиация не наносят там воздушных ударов уже 30 дней.

Сестры Руха и Лин, девочки пяти и шести лет находились в небольшом дворике собственного дома, мама на летней кухне готовила обед. Террористы нанесли удар из 120-миллимитрового миномета, маленьких детей отбросило к стене.

"Дети потеряли небольшое серебряное колечко во дворе и увлеченно его искали здесь, от нас до террористов относительно далеко, да и всегда казалось что двор, смотрите какой он, не большой, безопасное место. Они говорили с мамой, спрашивали ее, а потом прилетела мина", - рассказывает Дурет Фаур, очевидец.

Шансов у девочек не было, погибли на месте. Мать убитых детей получила осколочные ранения в плечо и живот. Боевики вели огонь из района Бустан Аль-Каср - центра восточной части крупнейшего сирийского города. Кварталы там контролируют исламисты, которых на западе называют "умеренной" оппозицией и поддерживают радикалов. Но боевики - обычные террористы.

Они стреляли по кварталу Мухафаза, рядом с местом, где произошла трагедия, нет военных объектов.

В больнице Ар-Рази вновь нет пустых операционных. Начальник департамента здравоохранения Алеппо сухо озвучивает потери. Убийства гражданских здесь - повседневная реальность.

"В результате обстрелов сегодня погибли трое мирных жителей, среди них взрослый мужчина и двое детей. 16 человек получили осколочные ранения различной степени тяжести, они находятся под наблюдением квалифицированных специалистов, врачи оказывают помощь раненым", - рассказывает он.

Боевикам, которые контролируют восточное Алеппо, неоднократно предлагали даже не сдаться, а покинуть плотную жилую застройку с оружием в руках и уйти в соседнюю провинцию Идлиб, которая находится под полным контролем бандформирований, как раз для того, чтобы не было подобных смертей.

Но террористические группировки отказываются выходить из Алеппо, и продолжают, прикрываясь живым щитом - а в восточной части города находится более 100 тысяч жителей - оказывать сопротивление правительственным силам.

Уже ночью бойцы сирийской армии, возможно, начнут наступательную операцию на позиции исламистов собственно в городе. Сформирована ударная группировка, которая должна освободить от террористов восточные кварталы северной столицы Сирии . Штурмовые подразделения будут действовать без поддержки авиации, поэтому быстро и просто выбить боевиков не получится. Радикалы будут биться за каждое здание, отступать им некуда.

Под контролем сирийских военных находятся 30 кварталов в восточной части Алеппо. Тем временем, политическая риторика продолжается. Как Россия отвечает на критику Запада?

Сирийские войска контролируют уже больше половины территории Алеппо, которую ранее удерживали боевики. Об этом в воскресенье вечером сообщили в Минобороны РФ. За минувший день от боевиков освобожден квартал Карималь-Эль-Катараджи площадью около 3 кв.км. Всего под контролем сирийских военных находятся уже 30 кварталов в восточной части Алеппо. Российские военные заявили, что правительственные войска Сирии продолжают успешное наступление и на другие восточные районы города.

Тем временем, единственной реакцией Запада на события в Сирии стало недавнее заявление британского премьера Терезы Мэй, уже получившее резкий ответ со стороны Минобороны России.

Обвинения Терезы Мэй по поводу блокирования Россией гуманитарного доступа к Алеппо могли показаться неожиданным выпадом со стороны в целом притихшего Запада. Однако на прошлой неделе было произнесено немало жестких реплик: глава МИД Франции заявил о «крупнейшем уничтожении мирного населения со времен Второй мировой», его немецкий коллега сообщил о «катастрофической ситуации» в Алеппо, а посланник ООН по Сирии предупредил о возможном превращении города в «одно большое кладбище».

Разница между словами британского премьера и другими заявлениями лишь в том, что российское Минобороны отреагировало только на реплику Мэй. Хотя некоторое смещение акцентов все же можно отметить, говорит директор центра анализа ближневосточных конфликтов Института США и Канады Александр Шумилин:

Александр Шумилин директор центра анализа ближневосточных конфликтов Института США и Канады «Критика действий армии Асада и России на Западе сохраняется на всех уровнях. Более острое обсуждение звучит из Лондона. Там политическая ситуация вполне определена, в отличие от Франции, где начинается де-факто период политического транзита. В Германии, откуда традиционно резко звучит критика в отношении России, тоже начинается предвыборный период. Сирийский кризис как бы отдан на откуп международным организациям в большей степени, включая ООН».

Стоит отметить, что после решительного заявления главы МИД Франции Жан-Марка Эйро об инициативе экстренной встречи по ситуации в Алеппо в Совете Безопасности ООН, оно так и не было созвано. Что же касается ответа российских военных британскому премьеру, то представитель Минобороны заявил, что Британия не поставила в Сирию «ни грамма муки и ни одного одеяла», хотя данные британских ведомств говорят о выделении более полутора миллиардов долларов помощи сирийскому населению за 5 лет войны.

Стоит ли России и Западу меряться гуманитарной поддержкой Сирии? Свое мнение высказал старший преподаватель департамента политической науки Высшей школы экономики Леонид Исаев.

Леонид Исаев старший преподаватель департамента политической науки ВШЭ «Мы оказываем помощь напрямую, а дальше сирийское правительство занимается распределением этой гуманитарной помощи для населения. Западные страны тоже немало оказывают важную помощь для Сирии, другое дело, что они не в состоянии сделать это напрямую. Они делают это посредством различных международных неправительственных организаций: Оксфам, Международный Комитет Красного Креста, Международный Комитет Красного Полумесяца. Говорить о том, что Запад не оказывает помощи сирийцам, было бы неверно. Для этого выделяются достаточно большие средства. Это очень сложно сравнивать — единственное различие заключается лишь в том, как эта помощь доставляется».

По данным ООН, в окруженных кварталах Алеппо заканчиваются запасы продовольствия и не функционирует ни один госпиталь. Спецпосланник Стивен О’Брайен призвал все стороны конфликта приостановить бои и предоставить доступ для гуманитарных конвоев.

Не исключено, что в ближайшее время к разрешению ситуации вновь подключится Америка. И тут возможны сюрпризы. Во всяком случае, в пятницу глава МИД России Сергей Лавров заявил, что госсекретарь Джон Керри на встрече в Риме передал ему новые предложения США по Алеппо. И они впервые оказались выдержаны в русле именно тех подходов, которые отстаивает Россия.

К чему приведет тактика выдавливания террористов в Сирии? Среди кого они находят поддержку, и от чего зависит освобождение Алеппо? Каковы последствия недавней трехсторонней встречи министров иностранных дел России, Сирии и Ирана, которая прошла в Москве? Об этом репортер ФАН-ТВ поговорил с ведущим научным сотрудником Центра арабских и исламских исследований Института Востоковедения РАН Борисом Долговым .

– Борис Васильевич, как лично вы оцениваете итоги трехсторонней встречи, которая состоялась в Москве? По-вашему, к каким конструктивным решениям удалось прийти в вопросе борьбы с терроризмом в Сирии?

– Здесь, прежде всего, надо говорить о том, что эта встреча подтвердила общность позиций этих трех государств-единомышленников – это Сирия, Россия и Иран, общность их видения того, какова ситуация сейчас в Сирии, и общность того, что можно сделать для решения конфликта в Сирии. Здесь я бы отметил то, что заявил наш министр иностранных дел Сергей Лавров: США не выполняют своих обязательств, взятых на себя по сирийскому конфликту, и, более того, не будут их выполнять. Вот эта реалистичная оценка ситуации вокруг сирийского конфликта – это тоже один из позитивных результатов этой трехсторонней встречи. Но и, действительно, достигнуты соглашения не только по сирийскому конфликту, но и по развитию двусторонних отношений, экономических отношений между странами. Но главное, это сверка позиций по сирийскому конфликту: каковы методы и пути его разрешения, какова будет взаимная помощь государств, их видение дальнейшего развития ситуации.

– От чего зависит на сегодняшний день освобождение Алеппо? Какова расстановка сил в Сирии?

– Освобождение Алеппо – это один из главных моментов на сегодняшний день. На мой взгляд, до начала гуманитарной паузы сирийская армия при поддержке российских ВКС достигла значительных успехов. То есть, в районе Алеппо окружена многочисленная группировка террористических группировок (это «Джебхат ан-Нусра» 1 , сейчас она называется «Джебхат Фатах аш-Шам») и ряда группировок, которые наши американские партнеры называют умеренной оппозицией. Это около тысячи боевиков из «ан-Нусры» и около восьми тысяч из этих так называемых умеренных группировок. В случае выхода умеренной оппозиции (умеренных боевиков, хотя это, в общем-то, каламбур) из Алеппо, открывалась бы возможность для решения ситуации в Алеппо. Но в случае, если они не захотят выйти, остается военное или военно-политическое решение. Я думаю, этот вопрос как раз и будет решаться в ближайшее время. Несмотря на то, что наш президент дал указание на продолжение гуманитарной паузы, это действительно очень гуманный шаг, шаг в направлении спасения и жизней мирных жителей и даже участников конфликта. Но если они не пойдут на это, тогда остается только военное решение. Оно возможно, поскольку эта группировка исламистских боевиков блокирована, окружена, и вопрос только в том, когда она будет подавлена.

– Насчет методов борьбы с террористами: сначала их локально уничтожали, сейчас, насколько я понимаю, идет другая тактика – их выживание с территории. Но куда тогда уходят террористы?

– Да, это один из важных вопросов. Поскольку, действительно, эта тактика выдавливания боевиков из одного района в другой, притом, с оружием – на данный момент это, наверное, правильно, поскольку боевики выдавливаются в те районы, где уже присутствуют эти силы экстремистов с семьями, – районы, где боевики находятся со своими семьями. И в случае продолжения ими боевых действий, они уже не смогут прикрываться своими семьями, как живым щитом, что происходит в Алеппо. Но, повторяю, эта тактика выдавливания боевиков из одного места в другое – это все-таки, наверное, временное явление, поскольку кардинально это, естественно, не решает вопрос. Необходимо радикально подавлять экстремистские группировки, не давать боевикам выйти из этого «котла», если мы назовем военным термином, а подавлять и даже уничтожать, поскольку к экстремистам, если они не сдаются, могут применяться по всем международным законам вот такие меры. Об этом говорилось и со стороны нашего руководства, со стороны руководства Министерства иностранных дел. Лавров заявил, что если боевики, которым предлагается альтернатива выйти из радикальных экстремистских группировок, отмежеваться от них, этого не делают, тогда они становятся мишенью, целью для нанесения ударов.

– Борис Васильевич, какова роль Турции в сирийском конфликте? Турки продолжают открывать доступ боевикам к Сирии?

– Роль Турции в сирийском конфликте велика, безусловно. Но, к сожалению, не позитивна. Поскольку да, через Турцию продолжают идти боевики, которые приходят в ряды экстремистских вооруженных группировок. Турция ввела свои войска на север Сирии и поддерживает в этом районе Свободную сирийскую армию, которая воюет против сирийской правительственной армии. Собственно, это оккупация противозаконна – и в плане международного законодательства, и в плане нарушения территориальной целостности Сирии, о чем сирийское руководство говорит. Я недавно вернулся из Сирии, об этом сирийское руководство открыто заявляло, что это нарушение всяких законов, нарушение суверенитета Сирии – эта оккупация, фактически, части территории Сирии и поддержка боевиков из Свободной сирийской армии.

Далее, турецкое руководство заявляло, что оно будет участвовать в боях в Алеппо. Притом, на чьей стороне – непонятно было, но естественно, на стороне этих боевиков, так называемой умеренной оппозиции. Но предостережение, прозвучавшее со стороны сирийского руководства, не дало туркам вмешаться в военные действия в Алеппо. Я думаю, что здесь были и договоренности с Россией, Россия тоже не заявляла о своей озабоченности этой позиции Турции. То есть, Турция, к сожалению, выступает в роли экспансионистской силы, то есть, продвигает свою экспансию в сирийском конфликте, используя его для достижения своих интересов.

– А вообще, есть понимание того, с кем сегодня сотрудничают террористы, среди кого они находят поддержку?

– Это наиболее важный вопрос, на мой взгляд. О нем можно много говорить, у меня есть публикации на эту тему. Если кратко сказать, то сама группировка «Исламское Государство» 1 (или ИГИЛ 1 , или «Даиш» по-арабски) – это рукотворное создание. То есть, к созданию этой террористической группировки приложили руку, в том числе, и государства Запада, и Соединенные Штаты, когда они поддерживали все исламистские группировки, которые боролись против руководства Асада .

И вот одна из этих группировок «Исламское Государство», набрав эту силу, в том числе при этой вольной или невольной поддержке, превратилась в такого монстра, с которым сейчас борются несколько коалиций. Поэтому эта поддержка со стороны Запада радикальных исламистов – для того, чтобы руками радикальных исламистов убрать неугодный режим Башара Асада, – она, к сожалению, продолжается. Несмотря на все террористические акты и в странах Европы, и в США, до сих пор, насколько нам известно, есть контакты спецслужб с исламистскими группировками, с теми силами, которые Запад считает умеренной оппозицией. Хотя, на самом деле, это те же боевики, которые действуют так же варварски, так же отрезают головы. Но есть давняя политика США, если такое слово можно употребить: «мы знаем, что он сукин сын, но он наш сукин сын» – вот эта позиция по отношению к боевикам.

И здесь надо сказать, что и монархии Персидского залива поддерживают эти вооруженные группировки, которые они считают умеренной оппозицией, а на самом деле, это группировки, которые в российских списках террористических организаций значатся как террористические организации. И то, что мы говорили по поводу Турции: есть поддержка со стороны Турции, в частности, Свободной сирийской армии, которую также поддерживают США. Поэтому эта поддержка, вольная или невольная, или поддержка для достижения своих целей – она, увы, подпитывает этот конфликт. Поскольку, действительно, конфликт существует только в результате того, что боевики имеют какую-то постоянную поддержку, в том числе финансовую. Хотя решением ООН запрещена любая финансовая поддержка террористов. Но их, естественно, не поддерживают напрямую, а через различные неправительственные фонды, подставные фирмы. Это происходит, к сожалению. Но такова политика. Мы сейчас наблюдаем тот период в истории, когда сила, вооруженная или политическая, довлеет над международным законодательством.

– Как вы считаете, насколько реально в таких условиях освободить ту же Сирию от террористов?

– Я считаю, что это возможно. Те впечатления, которые я получил от поездки в Сирию, я там не первый раз, – это решимость и сирийского руководства, и сирийской армии, и всех тех политических сил, с которыми мы имели контакты в Сирии, даже с оппозицией, но с патриотической оппозицией, действующей внутри Сирии. Решимость бороться с терроризмом до конца. То есть, ставится вопрос об освобождении всей территории Сирии от радикального исламизма. Это соответствует интересам и России, поскольку Россия заинтересована в том, чтобы не дать возможности радикальному исламизму пройти к границам России, к границам Центральной Азии.

Как этого достигнуть? С помощью и дипломатии, и политики, и – есть сейчас такой термин – «военно-политическое решение». То есть, то, о чем мы говорили: подавление наиболее боеспособных радикальных, экстремистских группировок, что позволит другим группировкам войти в политический процесс, переговорный процесс, и это даст импульс именно политическому решению.