Обрыв» — история создания. Смысл названия. История написания романа Гончарова «Обрыв Роман гончаров обрыв чем закончился

Роман Гончарова «Обыкновенная история». Его идейный смысл и жанровое своеобразие. Оценка романа Белинским.

«Обыкновенная история» - роман русского писателя Ивана Александровича Гончарова. Роман является первым по счёту в трилогии с романами «Обломов» и «Обрыв». В центре романа - столкновение двух характеров, двух философий жизни: патриархального, деревенского (Александр Адуев) и буржуазно-делового, столичного (его дядюшка Петр Адуев). В основе «Обыкновенной истории» лежат три темы. Первая из них - это романтика. Вторая тема посвящена буржуазии, деловой и деляческой в одно и то же время. И наконец, третья тема касается женщины, страдающей в золоченой клетке буржуазного комфорта. Все эти три мотива «Обыкновенной истории» сплетены между собою в едином эпическом повествовании, вбирающем в себя и ряд иных тем, второстепенных по своему значению, но так же необходимых для уяснения главного. Столкновение героя с жестким и циничным Петербургом только в самом конце романа убеждает его, что надо быть таким же жестким и циничным и делать «карьеру и фортуну».

Гончаров стремился найти идеал, то есть нормальный тип человека не в Адуеве-старшем и не в Адуеве-младшем, а чем-то ином, третьем, в гармонии “ума” и “сердца”.

“Обыкновенная история” сразу же поставила Гончарова в первый ряд прогрессивных писателей-реалистов. В “Обыкновенной истории” в полной мере сказался сильный и оригинальный талант Гончарова, призванного мастера русского реалистического романа. Роман направлен против романтизма, призывает к реализму.

Белинский о романе. Белинский в статье "Взгляд на русскую литературу 1847 года", высоко оценивая художественные достоинства Гончарова, увидел главный пафос романа в развенчании прекраснодушного романтика. О авторе «Обыкновенной истории» Белинский говорит, что «из всех нынешних писателей только он один приближается к идеалу чистого искусства, тогда как все другие отошли от него на неизмеримое пространство. Все нынешние писатели имеют еще нечто, кроме таланта, и это-то нечто важнее самого таланта и составляет его силу»; У Гончарова нет ничего, кроме таланта; К особенностям его таланта принадлежит необыкновенное мастерство рисовать женские характеры. Он никогда не повторяет себя, ни одна его женщина не напоминает собою другой, и все, как портреты, превосходны. И каждая из них в своем роде мастерское, художественное произведение. Белинский был не согласен с Гончаровым о конце романа. Говорил что автор имел бы скорее право заставить своего героя заглохнуть в деревенской дичи в апатии и лени, нежели заставить его выгодно служить в Петербурге и жениться на большом приданом. Еще бы лучше и естественнее было ему сделать его мистиком, фанатиком, сектантом; но всего лучше и естественнее было бы ему сделать его, например, славянофилом. Придуманная автором развязка романа портит впечатление всего этого прекрасного произведения, потому что она неестественна и ложна. К особенным его достоинствам принадлежит, между прочим, язык чистый, правильный, легкий, свободный, льющийся. Некоторые жаловались на длинноту и утомительность разговоров между дядею и племянником. Но для нас эти разговоры принадлежат к лучшим сторонам романа.

Проблематика и художественное своеобразие романа гончарова «Обрыв».

Роман «Обрыв» написан в 1869 году. это третья часть «трилогии» Гончарова, состоящей из романов «Обыкновенная история» и «Обломов». В романе автор подвергает критике идеи революционного нигилизма. Роман носил в первоначальных планах название «Художник». Главный герой его - художник Райский. Это даровитая натура. Его тянет к искусству - к живописи, поэзии, скульптуре. Но в области искусства он ничего не достигает. Причиной этого является неспособность его к упорному, усидчивому труду, неумение доводить до конца свои замыслы. Гончаров деловому, бюрократическому Петербургу решительно противопоставляет русскую провинцию. Если раньше писатель искал признаки общественного пробуждения в энергичных, деловых героях русской столицы, то теперь он рисует их ироническими красками. Несмотря на искусственность финала романа, Вера остаётся одним из самых пленительных женских образов в русской художественной литературе XIX в.Идеализация в романе «старой, консервативной русской жизни» нашла себе основное выражение в образе Бережковой - бабушки, как все называют её в романе.В бабушке всё своеобразно, гармонично. У неё есть дворянская спесь и родовая гордость, она даже несколько деспотична и в то же время умеет быть терпимой и уважать чужое мнение. Она строга и требовательна к людям, но Марфиньку и Веру, своих внучек, любит глубоко и нежно.Образ бабушки в изображении Гончарова превратился в символ «другой великой бабушки» - России патриархальной, старозаветной. Иное отношение у Гончарова мы видим к представителю революционно-демократических идей Марку Волохову. Волохов - политический ссыльный. В провинции он с увлечением отдаётся пропаганде материалистических и социалистических идей и объявляет непримиримую борьбу консервативным воззрениям и устоям жизни. Он умён и наблюдателен. В «новых людях» Гончарова отталкивали их материализм, прямолинейность и презрительное отношение к эстетике. В лице Тушина Гончаров дал только новый вариант просвещённого дельца, тип которого он ещё раньше приветствовал в лице Адуева-дяди и Штольца. Но тип буржуазного дельца оказался обрисованным у Гончарова только общими чертами. Если в прошлых романах Гончарова в центре был один герой, а сюжет сосредоточивался на раскрытии его характера, то в "Обрыве" эта целеустремленность исчезает. Здесь множество сюжетных линий и соответствующих им героев. Усиливается в "Обрыве" и мифологический подтекст гончаровского реализма. Нарастает стремление возводить текучие минутные явления к коренным и вечным жизненным основам. Гончаров вообще был убежден, что жизнь при всей ее подвижности удерживает неизменные устои. И в старом, и в новом времени эти устои не убывают, а остаются непоколебимыми. Благодаря им жизнь не погибает и не разрушается, а пребывает и развивается. Гончаров и любуется взлетом страстей, и опасается губительных "обрывов". А спасение России от "обрывов", от разрушительных революционных катастроф Гончаров видит в Тушиных. Тушины - строители и созидатели, опирающиеся в своей работе на тысячелетние традиции российского хозяйствования.

11 вопрос. Лирика Некрасова в литературном процессе 60-70гг. Новаторство Некрасова-лирика. Анализ одного из исследований о лирике поэта. Лирика Некрасова последнего периода - одно из высших художественных достижений его поэзии. В период спада общественного движения поэт считал необходимым обратиться к молодежи, воодушевить ее на продолжение освободительной борьбы. Лирика Н. А. Некрасова - явление в русской поэзии необычное. Вся она проникнута глубочайшим гражданским пафосом. Н.А.Некрасов стал поэтом революционной демократии, голосом защитников народа. А потому Н.А.Некрасов, по сравнению даже с такими поэтами, как А. С. Пушкин и М. Ю. Лермонтов, полностью переосмысливает роль поэта и назначение поэзии в жизни. Главное для Н. А. Некрасова - социальная направленность его стихотворений. Первым признаком отхода от традиции в творчестве Н. А. Некрасова становится появление большого числа пародий. Н. А. Некрасов широко использует прием переиначивания старых жанров, придания им нового содержания. Некрасову было необходимо не только заявить о своем отходе от пушкинской традиции в русской поэзии, но и мотивировать его, определить свое к нему отношение. Некрасов первый начинает писать стихи на социальные темы. Постепенно даже человек в его лирике становится немыслим без социальной среды. От психологического анализа поэт переходит к анализу социальному. Состояние души человека связывается с жизненными условиями. Главной темой творчества поэта становится “печаль народная». Сюжеты для своих стихотворений он находит в прозе, в очерках, журнальных и газетных заметках. Слово в поэзии Н. А. Некрасова, как в прозе, приобретает конкретный смысл. В поэзии Н. А. Некрасова нет борения, нет разрыва между автором-поэтом и автором-человеком, ибо существует поэт-гражданин.

Исследования творчества. Чуковский является одним из лучших отечественных исследователей творчества Некрасова и других писателей 60-х гг. XIX в. Чуковский писал, что «людей, которые бы соединяли значительный литературный талант с таким знанием дела и с таким энергическим направлением…очень мало». Этого единства содержания и формы требовал и Некрасов. К концу его жизни, уже в семидесятых годах, слово «красота» звучит в его поэзии все чаще, причем он всегда придает этому слову особенно величавый и торжественный смысл. Синтез добра и красоты - не случайная тема Некрасова. Чуковский рассказывает о стихотворении Некрасова «Железная дорога», в котором автор изображает замученных на строительстве дороги крестьян-землекопов. Он не только показывает этих великомучеников, но и сам говорит от их имени. Поэт как бы покидает вагон, сливается с оборванной толпою и поет вместе с крестьянами их страшную песню. Чуковский рассказывает о большой принадлежности Некрасова к фольклору, который широко развит и показан в его произведениях. Говорит о том, что Некрасов постоянно пытался расширить этот опыт, читал много литературы, общался с народом, и все это в последствии нашло отражение в его произведениях. Отношение критиков к поэзии Н.А.Некрасова всегда отличалось неоднозначностью. Более того, по сей день существуют два кардинально противоположных взгляда на его поэтическое наследие: с одной стороны, его определяют как прозаика в поэзии, с другой - как поэта-песенника. Впрочем, эти два подхода к творчеству поэта нередко сочетаются как одно целое.

Похожая информация.

Заключительный роман Гончарова "Обрыв" (1869) продолжил эту полемику с теорией и практическими действиями нигилистов-шестидесятников. Писателя не мог не встревожить «обрыв» вековых связей, понятий о любви, долге, добре и зле. Казалось, шестидесятники вместе со старым стремились порвать связи с вечным. Одна такая история произошла в милом сердцу семействе Майковых. Жена Леонида Майкова, Екатерина Павловна, под влиянием романа Чернышевского и пропаганды домашнего учителя Федора Любимова оставила семью, троих маленьких детей и ушла в коммуну. Но что значат личные переживания перед светлым будущим человечества! Накануне решительного шага Екатерина Павловна обратилась за советом к Ивану Александровичу, старому другу семьи. В ответном письме писатель, как мог, отговаривал ее, напоминая о долге матери. Не вышло. И таких «обыкновенных историй» происходило в шестидесятые годы великое множество.

«Любимое дитя моей фантазии» - так Иван Александрович называл свой "Обрыв". Произведение было задумано в 1849 году. Гончаров, как мы уже говорили, постоянно ездил на Волгу, в родной Симбирск, не только повидать родных, но запастись новыми сюжетами и жизненными наблюдениями. В 1849 он опять приехал на Родину - «тут толпой нахлынули ко мне старые, знакомые лица <…> Сады, Волга, обрывы Поволжья, родной воздух, воспоминания детства - все это залегло мне в голову». Появилась задумка нарисовать местом действия будущего произведения близкие сердцу волжские пейзажи.

В 1862 году поездка домой подарила писателю встречу с интересным человеком. Художник, с которым он познакомился на пароходе (и которого затем вывел в очерке под именем Хотькова), оказался полной противоположностью Гончарову. Личность стремительная, экспансивная, Хотьков легко менял жизненные планы: то рвался в Италию посмотреть великие картины, то вдруг задумывал ехать в глубинку писать для церкви образа. Но эта же пылкая непосредственность не позволила ему пройти мимо людского горя. Он первым вызвался помочь едущей на том же пароходе с внучкой нищей старухе-крестьянке, собирал для них у пассажиров деньги, хлопотал об ее устройстве. Тогда у Гончарова возник замысел романа о художнике, где он мог бы попытаться передать всю сложность артистической натуры. Так, на берегах Волги складывался сюжет «Обрыва».

Подобно «Обломову», «эпизоды из неоконченного романа» представлялись создателем на предварительный суд читателей. Так, в 1860 году в журнале «Современник» появилась глава «Софья Николаевна Беловодова», а в следующем, 1861, «Отечественные записки» напечатали главы «Бабушка» и «Портрет». Окончательная отделка романа происходила в 1868 году во Франции, где писатель, уединясь в маленьком приморском городке, с головой ушел в работу. Настолько отрешился от мира, что однажды, выглянув в окошко, увидал на улице… слона, и был счастлив узнать, что это не галлюцинация, порождение измученного трудами мозга… В 1869 роман был опубликован в «Вестнике Европы» и в том же году вышел отдельным изданием. Таким образом, самое любимое произведение потребовало самого долгого труда - в общей сложности, как нетрудно сосчитать, писалось оно двадцать лет.

Поначалу писатель планировал написать роман, в котором новая героиня, «увлеченная героем, следует после, на его призыв, за ним, бросив все свое гнездо, и <…> пробирается через всю Сибирь». Очевидно, по первоначальному плану автор хотел воспеть жизненный подвиг «новых людей», шестидесятников, сосланных за свои убеждения. Но затем первоначальный замысел Гончаров не только переиначил, но кардинально переменил. Возможно, воочию наблюдая, как последовательница Чернышевского, «увлеченная героем, следует <…> за ним, бросив все свое гнездо». Гончаров был по-своему прав, когда, подобно Достоевскому, он задумался о «слезинке ребенка» как цене будущего вселенского счастья. Теперь его роман кричит об обрыве шестидесятниками исконных связей, которые никогда забыты быть не должны.

Так были созданы три знаменитых романа, которыми писатель остался в памяти людской. И сама смерть его, и многолюдные похороны показались очевидцам скромными, но и удивительно символическими. «На новом кладбище Александро-Невской лавры течет река, один из берегов которой круто поднимается вверх. Когда почил Иван Александрович Гончаров, когда с ним произошла всем нам неизбежная обыкновенная история , его друзья выбрали место на краю этого крутого берега, и там покоится теперь автор Обломова <…> на высоком краю обрыва ».

Известный юрист и литератор А.Ф. Кони свидетельствовал: «Главных свойств Обломова - задумчивой лени и ленивого безделья - в Иване Александровиче не было и следа. Весь зрелый период своей жизни он был большим тружеником». После окончания «Обрыва» Гончарову оставалось еще 10 лет жизни. В эти годы он писал очерки, воспоминания, статьи. Стремясь объясниться с молодежью, усмотревшей в его последнем романе клевету на свое поколение, он пишет статью «Лучше поздно, чем никогда». В ней Гончаров и подвел итоги своего творческого пути. Как писатель он отвергает в литературе путь «холодного анализа». Настоящее произведение живет «фантазиею, юмором и любовью». Обращаясь мысленно к своему современнику и другу, Гончаров вопрошает: «Огромный талант - Островский, без любви к каждому камню Москвы, к каждому горбатому переулку, к каждому москвичу <…>, создал ли бы весь этот чудный мир, с его духом, обычаями, делами и страстями…?» «Под мрачной скорбью одного и горячей злобой другого кипят свои «невидимые слезы», прячется своя любовь, которая, вместе с другими силами творчества, лежит в основе талантов всех звезд первой величины». Это сказано о творческой «звезде» Достоевского и Салтыкова-Щедрина.

Читайте также другие статьи о жизни писателя И.А. Гончарова и анализ его произведений.

Володина Н. В. Герои романа И. А. Гончарова «Обрыв» как читатели // Гончаров И. А.: Материалы Международной конференции, посвященной 190-летию со дня рождения И. А. Гончарова / Сост. М. Б. Жданова, А. В. Лобкарёва, И. В. Смирнова; Редкол.: М. Б. Жданова, Ю. К. Володина, А. Ю. Балакин, А. В. Лобкарёва, Е. Б. Клевогина, И. В. Смирнова. - Ульяновск: Корпорация технологий продвижения, 2003. - С. 154-163.

Н. В. ВОЛОДИНА

ГЕРОИ РОМАНА И. А. ГОНЧАРОВА «ОБРЫВ»
КАК ЧИТАТЕЛИ

Введение в текст эксплицитного читателя - ситуация, характерная для романов Гончарова. «Объемность» его художественного зрения включала в себя, наряду с другими составляющими, представление о человеке как читателе: его литературных вкусах, пристрастиях, эстетической реакции или отсутствии таковой и т. д. Благодаря читателям-персонажам, в произведениях Гончарова возникают дополнительные ассоциативные связи, типологические сближения, литературные параллели, хотя интертекстуальность «проникает» в художественный мир писателя и другими путями. Само художественное пространство романов Гончарова в итоге вбирает в себя элементы фольклора и памятников средневековой литературы, произведений эпохи Просвещения и европейских романов XIX века. В результате такого двойного освещения (героя - текстом воспринимаемого произведения и текста - сознанием персонажа) возникает не только дополнительная характеристика героя, но и открываются те архетипические слои текста, которые обозначены реакцией на них читателей.

Роман «Обрыв», главным действующим лицом которого оказывается художник, неизбежно включает в себя характеристику героя как читателя. Райский был с детства окружен книгами, ибо «бабушка отдала ему ключи от отцовской библиотеки в старом доме...» *1 , где он оказался полновластным хозяином. Эта библиотека будет постоянно появляться в романе как своего рода действующее лицо, точка пересечения интересов разных людей. На этой библиотеке вырастет Райский; книги из нее читает Вера; к ней с благоговением относится Леонтий Козлов и варварски - Марк Волохов. Эта библиотека оказывается связующим звеном не столько с ее бывшими хозяевами, сколько с тем необозримым прошлым мировой культуры, отношение к которому по-разному складывается у персонажей романа. Как справедливо заметил Ю. М. Лотман, «образы книг, библиотеки стали отождествляться в сознании людей с самим понятием памяти...» *2 .

В библиотеке отца Райского трудно увидеть особый характер читательских интересов и вкусов ее владельца; скорее - это круг чтения, типичный для дворянской интеллигенции: «Тут были все французские энциклопедисты и Расин с Корнелем, Монтескье, Макиавелли, Вольтер, древние классики во французском переводе и «Неистовый Орланд», и Сумароков с Державиным, и Вальтер-Скотт, и знакомый «Освобожденный Иерусалим», и «Илиада» по-французски, и Оссиан в переводе Карамзина, Мармонтель и Шатобриан, и бесчисленные мемуары» (5, 79). Уже в детстве Райский становится страстным читателем, хотя определенной системы, отбора книг в его чтении не было (но у него не было и «руководителей»): «Саксонский разбойник» попадется - он прочтет его; вытащит Эккартс-гаузена и фантазией допросится, сквозь туман, ясных выводов; десять раз прочел попавшийся экземпляр «Тристрама Шенди»; найдет какие-нибудь «Тайны восточной магии» - читает и их...» (5, 50). Главная привлекательность чтения заключалась для Райского в том, что книга оказывалась для него «второй реальностью», помогала его воображению создать мир, в котором он только и чувствовал настоящую привлекательность: «Он бросался к Плутарху, чтоб только уйти от современной жизни...» (5, 49). Тот же характер отношения к книге сохранится у Райского и в университете: «Спал с Гомером, с Дантом и часто забывал жизнь около себя...» (5, 88). Художественная натура Райского, развитое воображение делают его эстетически чрезвычайно восприимчивым читателем. Но вместе с тем в его реакции на книги не хватает глубины, внутренней сосредоточенности, анализа. В отношении к книгам он также переменчив и влюбчив, как и в отношении к женщинам. Новое увлечение отменяет предшествующее, далеко не всегда оставляя след в его душе. Разумеется, мировая литература, к которой Райский приобщился в юности, не могла не оказать благотворного влияния на его восприимчивую натуру, его духовный мир, нравственные основы его личности. Но прочной внутренней связи с этим миром Райский не ощущает и потому упрекает Леонтия Козлова за его преданность классикам, благоговейное отношение к прошлому. «Книги! Разве это жизнь, - восклицает он. - Старые книги сделали свое дело; люди рвутся вперед...» (5, 209). Ему остается чуждой логика Козлова, который замечает, в ответ на его слова: «Чего нет в этих книгах, того и в жизни нет или не нужно!» (5, 209). Райский не торопится примкнуть к каким-либо движениям современности, но куда острее, чем Козлов, чувствует перемены, происходящие в жизни. И вместе с тем в его бывшем университетском товарище, при всей его нелепости и старомодности, есть та внутренняя устойчивость, которой так не хватает Райскому. Талантливый человек, Райский остается дилетантом во всех тех видах творческой деятельности, которыми он занимается. Д. С. Мережковский писал: «Такие мягкие, впечатлительные и ленивые натуры - благодатная почва для художественного дилетантизма» *3 . В каком-то смысле «дилетантизм» свойственен Райскому и в отношениях с людьми, а в целом, - в отношении к жизни. Основная сфера интересов героя - это искусство и область личных привязанностей, которой он отдается с увлечением, доходящим до страсти, то наблюдая ее со стороны как художник, то погружаясь в нее как участник. Он воспринимает действительность как литературный текст: «...жизнь-роман, и роман - жизнь» (5, 43). Подобное мироощущение для человека искусства, в известной мере, очевидно, неизбежно; но у Райского оно оборачивается своего рода игрой в реальность, недооценкой или пренебрежением чувствами людей, которые становятся предметом его художественного наблюдения.

Отношение к литературе, чтению становится важным средством характеристики и другого героя романа «Обрыв» - Марка Волохова. В отличие от Райского, облик которого лишен исторической определенности, Марк Волохов «эпохально» узнаваем, представляет собой социально-исторический тип времени, характерный для 1860-х годов. Известно, какие споры уже в современной Гончарову критике вызвал этот персонаж романа. Следует согласиться с высказанным позднее мнением Д. С. Мережковского, что «несмотря на внешнюю грубость и напускной цинизм, в нем есть несомненно привлекательные черты» *4 , иначе трудно было бы объяснить всепоглощающую страсть к нему Веры, при всей иррациональности этого чувства. Однако эти «привлекательные черты» теряются в общем облике Волохова, не позволяя говорить даже о противоречивости его натуры. Сама эволюция авторских представлений об этом герое дает возможность увидеть, как шло последовательное снижение образа Марка Волохова. «В первоначальном плане романа, - объяснял Гончаров, - на месте Волохова, у меня предполагалась другая личность - также сильная, почти дерзкая волей, не ужившаяся, по своим новым либеральным идеям, в службе и в петербургском обществе и посланная на жительство в провинцию, но более сдержанная и воспитанная, нежели Волохов» (6, 463). Однако в окончательном воплощении в романе Волохов становится иным. «Хуже Волоховых быть ничего не могло», - приходит к выводу Гончаров (6, 463). Эту эволюцию авторских представлений о герое можно проследить, в частности, на изменении отношения Волохова к литературе.

В комментариях к роману приводится фрагмент рукописи, где речь идет о чтении Волоховым книг из библиотеки Райского. Козлов пишет о Волохове Райскому: «...этот самый брал у меня книгу за книгой, я радовался: есть с кем потолковать, и, знаешь, я тебе скажу, у него такой живой ум, что, право, оставя все шутки, он объясняет древних лучше всяких комментариев, а он не читал их никогда...» (5, 370). Совершенно иначе выглядит этот фрагмент в тексте романа. Марк, действительно, берет книги из библиотеки Райского, но часть из них оказывается непрочитанной, часть - варварски испорченной. Упоминание о книгах, которые его не интересовали, тоже определенным образом характеризует героя. Письмо Козлова Райскому в тексте романа представляет собой покаянную исповедь, печальный перечень того, к чему прикоснулась рука Волохова: «Помнишь старые готские издания классиков (да как не помнить!) в драгоценных переплетах? Ты, бывало, сам любовался на них. <···> Помнишь... (конечно, помнишь - лучше бы ты забыл!) вот каталог, мной составленный: против этих изданий я поставил, как на могилах, черные кресты! Слушай и бей меня: творения Св. отцов целы, весь богословский отдел остался неприкосновенным; Платон, Фукидит - и другие историки и поэты тоже уцелели. А Спиноза, Маккиавелли и еще увражей полсотни из прочих отделов перепорчены... конечно, по моей слабости, трусости и проклятой доверчивости <···>

Я точно сквозь сон замечал, что книги возвращаются от него как будто тоньше, нежели прежде, но долго не догадывался, отчего, пока он не сделал это, сидя у меня. Как путный взял Аристофана - где греческий текст напечатан с французским переводом - да тут же, при мне, вдруг сзади и вырвал страницу - я даже мигнуть не успел» (5, 126). Волохов читает книги словно бы с единственной целью - убедиться в том, что человечество до сих пор не сказало еще ничего, что заслуживало бы внимания и уважения. Исключение для него составляет лишь литература естественно-научного характера, работы философов-материалистов и историков революционных движений.

Круг читательских интересов Марка Волохова вполне согласуется с его позицией «воинствующего позитивиста», который «искренне считает, что именно в физиологии и заключается разгадка человека» *5 . При этом Волохов претендует на роль просветителя юных умов и вступает в своего рода соревнование с гимназическими учителями. О художественной литературе он упоминает один раз как о совершенно непригодном для молодых людей чтении. В ответ на вопрос Райского: «Разве у них нечего читать?» - Волохов иронически замечает: «Как нечего! Вот Козлов читает пятый год подряд Саллюстия, Ксенофонта да Гомера с Горацием: один год с начала до конца, а другой от конца до начала - все прокисли было здесь... В гимназии плесень завелась.

Разве новых книг нет у них?

Есть вон другой осел, словесник, угощает то Карамзиным, то Пушкиным. Мозги-то у них у всех пресные...» (5, 69-70).

Волохов называет имена Карамзина и Пушкина почти автоматически, как имена писателей, обладающих для радикальной молодежи 1860-х годов семиотическим смыслом. Не читая Пушкина, она воспринимает его творчество как знак искусства, далекого от жизни, лишенного активного гражданского потенциала. Для Волохова писатели-классики олицетворяют собою не только отжившие авторитеты и ценности, но и ту область жизни - духовную сферу, в которой он не видит никакого практического смысла. Это не только внутреннее убеждение, но и воинствующая позиция, ибо Волохов воспринимает себя носителем некоего абсолютного знания, едва ли не носителем истины. Исследователи творчества Гончарова (В. И. Мельник, Ю. М. Лощиц, Ю. В. Лебедев и др.) обратили внимание на то, что при создании образа этого героя писатель часто использует притчевые ситуации Ветхого и Нового заветов. Именно в этом контексте возникает ироническое авторское определение его «юным апостолом», который выдавал свою «проповедь» за «новые правды» (6, 311). При этом он не испытывает сомнений, подобных тем, что мучают тургеневского Базарова. Его нигилизм безоглядно разрушителен и догматичен, заключая в себе «ненасытную жажду самолюбия и самонадеянности» (6, 308).

Иногда Гончаров не ограничивается описанием круга чтения героев, но включает чужой текст в виде цитаты, пересказа, аллюзии или реминисценции. Определяя художественную функцию такого рода элементов, Ю. М. Лотман писал: «Текст в тексте» - это специфическое риторическое построение, при котором различие в закодированности разных частей текста делается фактором авторского построения и читательского восприятия текста. Переключение из одной системы семиотического осознания текста в другую на каком-то внутреннем структурном рубеже составляет в этом случае основу генерирования смысла» *6 . Учитывая это, обратимся к одному из эпизодов романа «Обрыв», эпизоду, который при всей своей значимости и сегодня представляется исследователям нерасшифрованным. Речь идет о коллективном чтении и обсуждении книги, которое устраивает в воспитательных целях Татьяна Марковна.

Специалисты по творчеству Гончарова не раз пытались найти литературный источник этого произведения, однако поиски пока оказываются безуспешными. Не отрицая возможности существования такого рода источника, попытаемся пойти другим путем: отыскать указания на какой-либо литературный текст не вне, а внутри самого романа Гончарова. Предположим при этом, что Гончаров мистифицирует читателя и сам придумывает произведение, которое включает в текст «Обрыва»; но при этом в нем используются, в соответствии с художественной задачей автора, реальные литературные ситуации и образы. Итак, восстановим картину чтения романа.

Татьяна Марковна Бережкова не является человеком с развитым литературным вкусом или литературно образованным. Объясняя ее читательскую «установку», автор пишет, что она видела пользу от печатного слова в том случае, «когда это слово было назидательно...» (6, 115). Именно с этой, поучительной целью, она обращается к книге, которую читала в молодые годы. Собственной библиотеки у Татьяны Марковны явно нет, ибо она извлекает эту книгу «из сундука, из-под хлама...» (6, 116), воспринимая ее наравне с вещами, в которых нет острой необходимости, но и выбросить жалко. Книга, сохранившаяся у нее в сундуке, представляет собой «нравоучительный роман» (6, 115). Гончаров сразу же определяет его тему, сюжет и мораль (в авторском повествовании), причем в дальнейшем вновь возвращается к отдельным эпизодам романа, подавая их уже более крупным планом. Итак, «тема его состояла в изображении гибельных последствий страсти от неповиновения родителям. Молодой человек и девушка любили друг друга, но, разлученные родителями, виделись с балкона издали, перешептывались, переписывались. Свидания эти были замечены посторонними, девушка потеряла репутацию и должна была идти в монастырь, а молодой человек послан отцом в изгнание, куда-то в Америку» (6, 115).

Роман читается несколько вечеров подряд, и, хотя он был предназначен для Веры, все присутствующие как-то реагируют на него. Райский смеется и советует лучше читать «Сонник»; Марфинька, как и следует наивному читателю, утирает слезы по поводу несчастной участи влюбленных; Викентьев использует текст романа как повод намекнуть Марфиньке на свои чувства; бабушка следит за выражением лица Веры. Авторский пересказ сюжета романа откровенно ироничен: «началось длинное описание...» (6, 116); «длинный рассказ всё тянулся...» (6, 117); «драма гонений была в полном разгаре, родительские увещания, в длиннейших и нестерпимо скучных сентенциях, гремели над головой любящих» (6, 118); «дошли до катастрофы» (6, 118). По ходу изложения содержания романа Гончаров дает и прямую его оценку: «Вся эта история была безукоризненно нравственна, чиста и до нестерпимости скучна» (6, 117). Поэтому реакция Веры - это, прежде всего, реакция читателя, который сразу чувствует безвкусицу; она пытается избежать чтения, а если этого не удается, зевает и улыбается, хотя и старается быть сдержанной, боясь обидеть чувства бабушки. При этом неприятие у Веры вызывают не только литературные «достоинства» книги, но и ее мораль. Бабушка полагает, что героине, дабы избежать несчастий, надо было «спроситься у тех, кто уже пожил и знает, что значит страсти» (6, 119). Вера как будто не возражает ей по существу, но в ответ на рассуждения бабушки замечает: «А если б я провинилась, <···> Вы заперли бы меня в монастырь, как Кунигунду?» (6, 119). И Вера, действительно, уже «провинилась», согласно морали книги: она уже тайно встречается с Марком, хотя «падения» еще и не произошло.

Известно, какие споры в современной Гончарову критике вызвало прегрешение Веры и тем более грех бабушки. Естественно, что Гончаров попытался в своих комментариях прояснить этот сюжетный узел романа: «Меня увлекали проявления страсти в чистой и гордой натуре женщины и борьба с нею» (6, 453). Что касается его оценки произошедшего, то и в этом случае писатель высказался вполне определенно: «...романист - не моралист, следовательно, я не мог взять на себя решение вопроса о падениях женщин, а старался изобразить - двух, виновных в факте, но не падших женщин . Затем уже пусть читатель сам решает вопрос о том, что такое падение женщины» (6, 462). Разумеется, судьба Веры не сводилась для Гончарова, как и для читателя, к решению этого вопроса, но сопровождалась целым рядом других: почему Гончаров сделал героем Веры Марка Волохова? Почему писатель не остановил её на гибельном пути к «обрыву»? Чем стала для нее эта страсть? и т. д. Гончарову действительно не свойственна роль моралиста и даже писателя, который стремится в самом произведении дать отчетливое объяснение поступков героев и их оценку. Однако эти объяснения постоянно приоткрываются в романе, иногда - самым неожиданным образом. Свою роль здесь выполняет и история Кунигунды.

Объяснение, которое лежит на поверхности, состоит в том, что Вера поступает вопреки придуманной логике поведения героев и следует своему чувству, пусть и расплачиваясь за это. Но в романе, который читают герои, возможно, есть и другой, скрытый план. И указанием на него является подчеркнуто литературное имя героини - Кунигунда. Оно вызывает у русского читателя литературную ассоциацию, прежде всего, с философским романом Вольтера «Кандид»; тем более, что по завершении чтения Райский спрашивает бабушку: «Что же, как подействовала прекрасная Кунигунда?» (6, 120), - а это эпитет, постоянно сопровождающий героиню романа Вольтера. Разумеется, речь не идет о «Кандиде» как литературном источнике романа, но о возможном пародийном использовании Гончаровым ситуаций и мотивов произведения Вольтера.

Действительно, кроме общего имени героини в сочетании с тем же эпитетом, в романе, который читают герои Гончарова, есть и некоторые близкие «Кандиду» сюжетные элементы. Главный мотив разлуки влюбленных - родительский запрет видеться друг с другом; расставание, путешествие на корабле, Америка, куда попадает герой, наконец, Германия как исходное место действия. Само имя Кунигунда, скорее всего, немецкого происхождения, от konig (король) или древненемецкого kuning. Кунигундой звали супругу кайзера Генриха II (умерла в 1033 г.); и позднее это имя носили дамы знатного происхождения. Его распространенность в средневековой Германии подтверждает и использование этого имени Шиллером в балладе «Перчатка», переведенной Жуковским и Лермонтовым.

Ассоциации с романом «Кандид», основывающиеся на некоторых внешних приметах, можно было бы не считать значимыми, если бы тема Вольтера не получила в «Обрыве» никакого более определенного развития; однако это развитие есть. Вольтера читала Вера, и Райский удивляется ее «переходу от Святых отцов к Спинозе и Вольтеру» (6, 241); Вольтер становится предметом «книжного вандализма» Марка Волохова; Вольтера цитирует в своем дневнике Райский. Важно, по какому поводу вспоминает он французского философа. Увлеченный Верой, пытаясь понять загадочность ее поведения, угадать предмет ее любви, Райский рассуждает: «Веруй в Бога, знай, что дважды два четыре, и будь честный человек, говорит где-то Вольтер, <···> а я скажу - люби женщина кого хочешь, люби по-земному, но не по-кошачьи только и не по расчету, и не обманывай любовью» (6, 192). Запутавшись сам в своем чувстве к Вере, Райский оказывается в этот момент действительно «великодушным братом», который понимает и оправдывает права ее сердца. Своеобразным доказательством этих прав является и роман Вольтера. Необходимо учитывать при этом замечание М. М. Бахтина, что «Вольтер в своем «Кандиде» создавал пародию на авантюрный роман греческого типа <···> Его герои (Кандид и Кунигунда) в конце романа, преодолев все превратности, вступили в положенный счастливый брак. Но, увы, они оказываются уже старыми, и прекрасная Кунигунда похожа на старую безобразную ведьму. Удовлетворение идет за страстью тогда, когда оно уже биологически невозможно» *7 . Если финал «Кандида» представляет собой трагикомический вариант разрешения любовной коллизии, то финал нравоучительного романа, который читают герои Гончарова, сентиментально-мелодраматический. Это может восприниматься своего рода антипародией (как стилевое явление), но преследующей аналогичную цель. И в том, и в другом случае герои несчастны, покорившись чужой воле или разлученные многочисленными препятствиями. Очевидно, аналогичное разрешение любовной драмы Веры, подчинение голоса чувства доводам разума не сделало бы ее жизнь более спокойной и счастливой. Выбор героиней своей судьбы воскрешает в сознании читателя вопрос, который задает в романе Вольтера Старуха, доморощенный философ в юбке: «Хотела бы я знать, что хуже: <···> испытать те несчастья, через которые все мы прошли, или прозябать здесь, ничего не делая.

Это большой вопрос, - сказал Кандид» *8 .

Вере суждено было пройти через мучительную любовь как через величайшее жизненное испытание, которое могло либо сломить ее, либо развить такие свойства личности, которые открываются не столько в радости, сколько в страдании. И хотя в состоянии отчаяния, уже после разрыва с Марком, Вере кажется, что в душе ее лишь пустота и холод, именно сейчас она открывает для себя важные нравственные истины: «Стало быть, ей, Вере, - думает она, - надо было быть бабушкой в свою очередь, отдать жизнь другим, и путем долга, нескончаемых жертв и труда начать «новую» жизнь, не похожую на ту, которая стащила ее на дно обрыва, <···> любить людей, правду, добро...» (6, 339). Если предположить, что в этом эпизоде романа содержатся литературные ассоциации с «Кандидом», то Гончаров, несомненно, рассчитывал на литературные знания и воображение читателя, тем более что 1860-е годы, как отмечает П. Р. Заборов, это один из тех периодов, когда возникает «особый» интерес к этому «патриарху свободно-европейской мысли», к этому «великому отрицателю, пробившему первую и главную брешь в толстой стене предрассудков и суеверий».

Среди причин, которые помогли Вере пережить драматический духовный кризис, была не только любовь близких, сила ее собственной натуры, но и книги, которые она читала. В отношении к книге Вера очень отличается от Марфиньки. Ее младшая сестра, отвечая на вопрос Райского, читает ли она, простодушно объясняет мотивы своего интереса к книге: «Да, когда соскучусь, читаю» (5, 179). Отбора книг в ее чтении не существует, и она читает что попадется: «Тит Никоныч журналы носит, повести читаю. Иногда у Верочки возьму французскую книгу какую-нибудь. “Елену” недавно читала мисс Еджеворт, еще “Джен Эйр”...» (5, 179). Марфинька не испытывает особенной потребности в чтении, но если книга затрагивает ее чувства, она отдается ей целиком. «Я две ночи не спала: все читала, не могла оторваться», - скажет она Райскому о романе «Джен Эйр» (5, 179). Марфинька принадлежит к типу читателей, которые воспринимают литературу наивно-реалистически; заранее смотрит, счастливый ли конец в книге, и предпочитает романы, где дело заканчивается свадьбой. Поэтому ей не нравится, например, «Мазепа» Пушкина или «Горе от ума». Но в своих суждениях о книгах она столь же откровенна и естественна, как и в суждениях о людях; и потому Райский с улыбкой вслушивается в ее «литературный лепет» (5, 181).

Круг чтения Веры, несомненно, очень широк. Это книги из библиотеки Райского, которые она постигает сама или с помощью Козлова; это также книги, которые дает ей Марк; поэтому ей знакомы писатели античности и философы-материалисты и т. д. Однако в жизни Веры существует род литературы, которая постепенно приобретает для неё все большее значение, - религиозная литература. «Святые отцы церкви, например», - говорит она Райскому. И эта литература оказывается для нее нравственным ориентиром, который помогает ей оценивать все прочитанное. Когда Райский спрашивает Веру о ее впечатлении от Фейербаха, она ссылается на мнение священника, мужа своей подруги, соглашаясь с ним, что это «попытка гордых умов уйти в сторону от истины», что все «попытки служат истине, очищают её, как огнем, что это неизбежная борьба, без которой победа и царство истины не было бы прочно» (6, 241-242). И на вопрос Райского: «А где истина?», - она дает уже собственный ответ: «Вот там, - сказала она, указывая назад на церковь, - где мы сейчас были!... Я это до него знала» (6, 242). Вера - человек христианского сознания. Ее грех, как и грех Катерины Кабановой, не уничтожает в ней христианку, но приводит к сильнейшему душевному потрясению. Именно вера, в конечном итоге, помогает героине Гончарова, обладающей таким именем, сохранить себя как личность, как бы подтверждая собственной судьбой знаменитые слова: «Я пришел спасти не праведников, а грешников». И для самого автора «Обрыва» эта великая книга бытия является тем основополагающим знанием, на котором строится культура как отдельного человека, так и общества в целом. Важной составляющей этой культуры становятся в творчестве Гончарова литературная образованность героя и характер его восприятия книги. Они оказываются абсолютно точным показателем нравственно-психологического облика героя, его ценностных ориентиров, даже его характера. Вместе с тем введение в текст эксплицитного читателя помогает самоописанию, самоосмыслению литературы, когда процесс функционирования текста осуществляется в ней самой.

Сноски

*1 Гончаров И. А. Собр. соч.: В 8-ми т. М., 1980. Т. 5. С. 52. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте с указанием тома и страницы.

*2 Лотман Ю. М. Культура как коллективный интеллект и проблемы искусственного разума. М., 1977. С. 17.

*3 Мережковский Д. С. Гончаров // Мережковский Д. Акрополь. Избранные литературно-критические статьи. М., 1991. С. 135.

*4 Там же. С. 136.

*5 Мельник В. И. И. А. Гончаров в полемике с этикой позитивизма (к постановке вопроса) // Русская литература. 1990. № 1. С. 37.

*6 Лотман Ю. М. Текст в тексте // Лотман Ю. М. Избранные статьи: В 3-х т. Таллин, 1992. Т. 1. С. 155.

*7 Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе // Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. С. 241.

*8 Вольтер . Кандид // Вольтер . Философские повести. М., 1978. С. 232.

Обломов и Райский. Композиционная и сюжетная роль героя . Если задать вопрос, каким образом писателем связываются многочисленные персонажи и разнородные сюжетные линии в единое романное целое (пять частей!), такой композиционно связующей фигурой предстает Борис Павлович Райский. Он рано остался сиротой. Происходя из богатого аристократического рода, живет в Петербурге, в то время как его имениями управляют опекун и дальняя родственница, Татьяна Марковна Бережкова. Жизненный путь Райского в основных вехах повторяет Обломова. Он тоже заканчивает университет, служит в Петербурге (правда, не только в канцелярии, но даже «поступил в юнкера», однако «статская служба удалась ему не лучше военной»). Разочаровавшись, выходит в отставку, в том же ничтожном чине коллежского секретаря и с тех пор живет, не имея никаких обязанностей: «…Райскому за тридцать лет, а он еще ничего не посеял, не пожал и не шел ни по одной колее <…>. Он ни офицер, ни чиновник, не пробивает себе никакого пути трудом, связями. Будто нарочно, наперекор всем, остается недорослем в Петербурге».

В то же время его образ несет в себе принципиально новые черты. Райский - художник. Александр Адуев, как мы помним, обнаруживает в себе дарование весьма скромных размеров. Борис Павлович, напротив, от природы награжден «божьей искрой» таланта. Его подвижная, впечатлительная натура проявляется еще в детстве. Повествуя о детских годах своего героя, Гончаров создает очерк развития талантливого ребенка; со всеми задатками и загадками артистической натуры. «Когда опекун привез его в школу, - рассказывает Гончаров, - <…> первым бы делом новичка было вслушаться, что спрашивает учитель, что отвечают ученики. А он прежде всего воззрился на учителя: какой он, как говорит, как нюхает табак, какие у него брови, бакенбарды…» В школе Райский увлекся живописью и выпросил у учителя рисования «головку» для копирования. Работе Борис предавался с упоением и восторгом - «на ночь он уносил рисунок в дортуар, и однажды <…> у него сделалось такое замиранье в груди, так захватило ему дыханье, что он в забытьи, с закрытыми глазами и невольным, чуть сдержанным стоном, прижал рисунок обеими руками к тому месту, где было так тяжело дышать. Стекло хрустнуло и со звоном полетело на пол…»

Похвалы первому рисунку, увы, испортили юношу. «Упиваясь легким успехом, он гордо ходил: «Талант, талант!» - звучало у него в ушах». Райский забыл, что последние, самые важные штрихи положил на его картину все-таки учитель. «Но чертить зрачки, носы, линии лба, шей и рук по сто раз - ему было до смерти скучно». Вместо того, чтобы совершенствовать одно полотно, он предпочитал переходить к следующей картине, избегая всех деталей, которые требуют упорного труда. «Дня через три картина бледнела, и в воображении теснится уже другая <…>. Через неделю и эта картина забывалась и снова заменялась другою…» То же самое происходит и с музыкой. «Музыку он любил до опьянения», - сообщает автор. Даже подружился со всеми презираемым мальчиком Васюковым, который умел играть на скрипке. Борис готов защищать от обид товарища; «с умилением» и «с удивлением» слушает его игру. Но попытки научиться - сперва на скрипке у того же Васюкова, затем на фортепиано у немца - провалились, поскольку Борис хотел как «легче», «скорей». «Когда, наконец, он одолел, с грехом пополам, первые шаги, пальцы играли уже что-то свое <…>, - а трудной школы не играли».

Все же Борис Павлович решает посвятить жизнь искусству. И встречает противодействие родных, в котором отразилось все презрение света к трудовому творческому человеку. «Конечно, для общества почему не иметь приятных талантов: сыграть на фортепиано, нарисовать что-нибудь в альбом, спеть романс <…>. Но быть артистом по профессии - что за блажь!..» - заявляет опекун. Несмотря на уговоры родных, Райский совершает поступок : забросив службу, начинает посещать Академию живописи, учится у настоящего художника Кирилова. Кирилов, угадывая дарование Райского, призывает его: «Нельзя наслаждаться жизнию, шалить, ездить в гости, танцевать и, между прочим, сочинять, рисовать, чертить и ваять <…>. Отдайте искусству все, <…> и что бы ни делалось около вас, куда бы ни увлекала жизнь <…>, чувствуйте одно чувство, испытывайте одну страсть - к искусству!» И тут же скептически добавляет: «Где вам! вы - барин, вы родились не в яслях искусства, а в шелку, в бархате. А искусство не любит бар…» Монолог художника раскрывает первопричину творческих неудач Бориса Павловича. Оттого-то Гончаров называет его «сыном Обломова», оттого этот герой являет собой фигуру трагикомическую - банальная лень, прикрываемая пышными фразами, мешает ему самореализоваться.

В роман вводится эпизод, который с полным правом можно назвать символическим. Напротив Райского поселился бедный музыкант. Днем и ночью, многие часы упражняется он на своем инструменте, немилосердно терзая слух соседей. «И месяцы проходили так». В сердцах Борис Павлович не раз называет соседа ослом. Вот только однажды «остановился и замер на месте», «слушая с дрожью почти ужаса»: «Звуки не те: не мычанье, не повторение трудных пассажей слышит он. Сильная рука водила смычком, будто по нервам сердца: звуки послушно плакали и хохотали, обдавали слушателя точно морской волной, бросали в пучину и вдруг выкидывали на высоту и несли в воздушное пространство». Неизвестный виолончелист преодолел трудности учебы и теперь может свободно разговаривать, поведать свои думы слушателям через струны: «…Не слыхать ни смычка, ни струн; инструмента не было, а пела свободно вдохновенно будто грудь самого артиста». Потрясенный Райский размышляет: «…Откуда он взял эти звуки? Кто их дал ему? Ужели месяцы и годы ослиного терпения и упорства?»

Год издания книги: 1869

Роман «Обрыв» Гончарова впервые увидел свет в 1869 году, ходя идея книги зародилась еще за двадцать лет до этого. Произведение быстро приобрело популярность, и спустя некоторое время по его мотивам начали давать спектакли. Сюжет произведения также лег в основу нескольких одноименных экранизаций. Последний художественный фильм вышел на экраны в 1983 году. Сегодня книгу «Обрыв» Гончарова читать можно в рамках школьной программы, а сам автор заслуженно входит в .

Романа «Обрыв» краткое содержание

В Петербурге наступает ночь, и компания друзей как обычно готовится собраться вместе, чтобы сыграть в карты. Двое мужчин – Борис Райский и Иван Аянов планируют навестить троюродную сестру Бориса по имени Софья Беловодова. София – дочь владельца поместья Николая Пахотина, которая недавно осталась вдовой и теперь проживает со своим отцом. Именно ее Райский хочет видеть больше всего. Молодого человека беспокоит то, что женщина ведет себя холодно и отстраненно. Он желает увидеть страсть на ее лице, поэтому и навещает Пахотиных так часто. В отличии от Райского, Аянов мыслит намного проще – он едет к Пахотиным исключительно для того, чтобы сыграть в карты с приятелями.

Далее в произведении Гончарова «Обрыв» краткое содержание рассказывает о том, чем же занимается Райский. Борис Павлович представляет собой довольно творческую натуру, одержимую самыми разными страстями. Список его увлечений и занятий пополняется с завидной частотой, хотя ему едва перевалило за тридцать лет. Он прекрасно музицирует, рисует картины и даже пишет стихи. Однако за что бы он не брался, ему не удавалось довести это до конца. За такой внушительный отрезок жизни мужчина так и не нашел свое призвание. Единственным, что он успел осознать, было твердое намерение связать свою судьбу с искусством. Мужчина любит находится в центре событий, любит, чтобы жизнь вокруг него бурлила и играла красками.

Летом главный герой отправляется на каникулы в гости к своей двоюродной бабушке Татьяне Марковне. Она живет в имении его покойных родителей под названием Малиновка и воспитывает двух девочек-сирот: Верочку и Марфеньку. Этот край мужчина любил всей душой. Все в нем вдохновляло и располагало к душевному отдыху, кроме, разве что, небольшой детали – обрыва на краю сада Татьяны Марковны. Ходили слухи, что когда-то давно там было совершено убийство. Райский ехал туда с надеждой наконец-то отдохнуть от городской суеты и побыть немного в тишине и спокойствии. Старушка радостно встретила своего внука. Татьяна Марковна тут же принялась рассказывать гостю о здешних порядках – о кокетке Полине Крицкой, семействе Молочковых, некоем мужчине по имени Нил Андреевич. Однако этот разговор не впечатлил Бориса. Он относил себя к творческим людям, которым не свойственно интересоваться обыденной жизнью жителей имения.

Жизнь у бабушки скоро подошла к концу, и Райскому необходимо было ехать в университет. Студенческая жизнь свела его с Леонтием Козловым – молодым человеком, который искренне мечтал о работе учителя в сельской глубинке. Между ними, казалось бы, такими разными людьми, завязалась крепкая дружба. Однако учеба в университете пролетела незаметно, и вот уже Леонтий должен был уезжать по работе. Борис Павлович же остался в Петербурге, чтобы найти свое призвание. Он пытается писать роман и рисует портрет Софии. Но ни одно из этих творений никто не оценил по достоинству. Все критики говорили ему о том, что он, безусловно, талантлив, не еще недостаточно опытен. Райского раздражало это утверждение, поскольку он мечтал о быстрой славе. Вечера он по-прежнему проводит в доме у Пахотиных, как обычно разговаривая с Софией. Он пытается доказать девушке, что жизнь прекрасна только своими страстями, упрекая ее за пассивность и безучастность ко всему. Как-то раз Райский привез портрет Софии, чтобы показать его возлюбленной. Он говорит о своих чувствах, но получает отказ. Молодой человек подозревает, что девушка влюблена в графа Милори, с которым он недавно познакомился. Но это уже неважно, ведь, не найдя взаимности, чувства главного героя быстро угасают.

Далее в романе « Обрыв» Гончарова краткое содержание рассказывает, что главный герой снова получил приглашение от двоюродной бабушки. Это совпало еще и с тем, что ему написал университетский приятель Козлов, который на тот момент проживал неподалеку от Малиновки. Райский устал от однообразия Петербурга и от общения с Софией, которая теперь практически не интересовала молодого человека. Поэтому он, недолго думая, направляется к Татьяне Марковне. Первой, кого он замечает в усадьбе, стала молодая красивая девушка двадцати лет, которая смотрела за домашней птицей. Ею оказалась прислуга Татьяны Марковны, которую женщина воспитала с самого детства, – сирота Марфинька. Ее внешность пленяет Райского – после холодных петербургских женщин такая простота и естественность кажется ему очень привлекательной.

Молодого человека встречает бабушка. Она снова начинает рассказывать ему о домашних хлопотах и говорит о том, что думает, кому же передать усадьбу. Но Райского по-прежнему такие дела мало волнуют. Он безразличен настолько, что предлагает завещать поместье воспитанницам Татьяны Марковны Марфиньке и Вере, которую он до сих пор не видел из-за ее отъезда. Женщину такая безответственность не устраивает. Она не желает пока отдавать усадьбу в распоряжение внуку, поскольку боится, что тот его продаст.

После этого «Обрыв» Гончарова книга рассказывает, что Райский отправляется в город. Там он находит своего старого друга Козлова. Главный герой узнает, что Леонтий уже несколько лет как женат на их общей университетский знакомой Уленьке. По сравнению с Козловым, девушка выглядит очень привлекательно. Выясняется, что на самом деле она не испытывает никаких чувств к своему мужу, а брак она заключила только потому, что не смогла отказать Козлову.

Все дни, который Райский проводил в Малиновке, были направлены на то, чтобы перевоспитать Марфиньку, он даже рисует ее портрет. Как и в истории с Софией, молодой человек пытается пробудить девушку, заставить ее испытать страсть и таким образом почувствовать вкус жизни. Марфинька же была совершенно другим человеком. Всю жизнь прожив под покровительством Татьяны Марковны, она слыла очень спокойной и послушной, не умела никому перечить и отстаивать свое мнение.

В гостях у Козлова Райский знакомится с неким Марком Волоховым – человеком, идущим против закона и власти. До этого главный герой был наслышан о мужчине от своей бабушки – та часто рассказывала об этом, по ее словам, ужасном человеке, который уже давно находится под надзором полиции. Однако сам Борис не находит в Волохове ничего ужасного. Напротив, он кажется ему довольно милым из-за своего стремления пробудить людей ото сна, пропагандируя запрещенную литературу. Райский приглашает нового знакомого отужинать в имении его бабушки, и тот соглашается.

В это же время домой возвращается Вера. Главный герой с удивлением наблюдает за тем, как сестры непохожи между собой. В отличии от Марфиньки Вера была холодной и безэмоциональной. Борис начинает полагать, что за таким поведением скрывается какая-то тайна. Он даже начинает следить за девушкой, чем вызывает ее недовольство. Но и это его не останавливает – молодой человек решительно настроен узнать, что же скрывает его кузина. Он переключается с ухаживания за Марфинькой на шпионаж за Верой, становясь все более уверенным в том, что девушка что-то утаивает. В разговоре с ней Райский понимает, что кузина желает быть абсолютно свободной. Она более эмансипирована, чем другие женщины Малиновки. Вскоре они становятся хорошими друзьями.

Во время очередного визита к Козлову Борис застает его жену с любовником. Это неудивительно, ведь о женщине давно уже ходили подобные слухи. Он идет к Волохову и беседует с ним о жизни. В то же время в имение приезжает помещик Викентьев. Своим образом мышления он очень похож на Марфиньку, из-за чего молодые люди довольно быстро находят общий язык. Они разговаривают, смеются и дурачатся, чем вызывают ревность у Райского.

Как-то раз главный герой застает Веру за чтением письма. Он настоятельно просит рассказать, кто адресант, но девушка отказывается. Райского это очень задевает, и он понимает, что ревнует кузину. В то же время его пытается соблазнить местная вдова Крицкая, которая не вызывает никаких чувств у главного героя. Мужчина рисует ее портрет, во время которого женщина ведет себя очень вызывающе. Процесс прерывает Вера, которая вошла в тот момент, когда Райский пытался уйти от Крицкой. Кузина признается Борису, что влюблена в другого мужчину.

Тем временем героиня И. Гончарова романа «Обрыв» Вера снова собирается уезжать. Во время ее отсутствия Райскому становится ужасно скучно. Он выпытывает у своей бабушки любую информацию, касательно возлюбленного кузину. Татьяна Марковна признается, что это может быть молодой лесничий Тушин – давний друг Верочки. Чтобы хоть как-то скрасить одиночество, Борис проводит время с Крицкой. В имении начинают поговаривать о связи между ними, но Райский по-прежнему ничего не чувствует к женщине. Он отправляется в гости к Козлову, где застает его жену. Он пытается остановить Уленьку от совершения ошибок и настойчиво советует прекратить изменять Леонтию. Но женщине удается соблазнить и Бориса.

Когда Вера возвращается домой, она сообщает Райскому, что влюблена вовсе не в Тушина. Татьяна Марковна, узнав о сильных чувствах девушки, заставляет ее читать вслух поучительный роман о девушке, которая пошла против воли семьи и влюбилась в плохого мужчину. Из-за этого она была отправлена в монастырь. В комнате также присутствовали Марфинька и Викентьев. Книга произвела впечатление на всех, кроме самой Веры. В тот же вечер Викентьев делает предложение своей возлюбленной, на которое она отвечает согласием.

На следующий день Вера встречается с Марком. Именно к нему она испытывает такие сильные чувства. Однако понимает, что как в их отношения с этим человеком нужно хранить в секрете. Неизвестно, что их держит вместе – их жизненные принципы сильно разнятся между собой. Вера настоятельно просит Волохова оставить чтение запрещенной литературы и не рисковать так своей жизнью. Марк же в свою очередь предъявляет девушке, что все, чего она хочет, — это выйти за него замуж. Но молодой человек не настроен на серьезные отношения. После долгих споров они приходят к выводу, что им нужно расстаться. Но чувства девушки настолько сильные, что она не может находиться в Малиновке и снова уезжает.

В отъезде она пишет дружеские письма Райскому. Также Борис получает известия из Петербурга – ему пишет его приятель Аянов. В письме рассказывается о том, что Софья поймана на романе с помолвленным графом Милари, и теперь ее репутация под угрозой. В Малиновке также происходят печальные события – Козлова бросила его жена. Она сбежала от Леонтия с каким-то французом. После этого мужчина совсем ослаб и стал плохо себя чувствовать.

Райский прогуливается возле обрыва, где встречается с Верой. Девушка выглядит и ведет себя очень странно. Она говорит, что сильная любовь очень изменила ее. Борис спрашивает, к кому девушка испытывает такую привязанность. Она отвечает, что к Райскому. Тот не верит ей, считая это признание сумасшедшим бредом. Девушка умоляет его не пускать ее к обрыву, но причин не объясняет. Как только оттуда раздается выстрел, она хочет направиться туда, но Борис всячески препятствует этому. Вере удается вырваться и убежать. Как оказалось, выстрел над обрывом был условным сигналом от Марка. Молодые люди беседуют о любви. В ходе разговора Вера понимает, что она целый год пыталась изменить Волохова, но все безрезультатно. Она не видит будущего вместе с ним и решает прекратить отношения окончательно. Тем временем Райский решает проследить за кузиной, чтобы увидеть, кем же является ее возлюбленный. Узнав правду, Борис приходит в ужас. Следующим утром Вера рассказывает кузину о своих отношениях с Марком. Она просит ничего не говорить Татьяне Марковне, поскольку та не переживет этой новости.

Весь дом готовится к именинам Марфиньки. Вера находит в себе силы, чтобы выйти к гостям, хотя чувствует она себя довольно плохо. В тот же день Тушин признается девушке в своих чувствах к ней и делает ей предложение. Но Вера пока не хочет думать о любви и отвергает его. После праздника Марфинька собирается ненадолго уехать к своему жениху, чтобы познакомиться с его семьей.

Борис все-таки решает рассказать бабушке об отношениях своей кузины и Волохова. Та приходит в ужас и покидает имение. Несколько дней она бродит, словно сумасшедшая, а по возвращению домой тяжело заболевает. В тот же день от сильных переживаний у Веры начинается горячка. Татьяна Марковна повела себя очень достойно и великодушно. Узнав о недуге Верочки, она отправляется ухаживать за девушкой, много беседует с ней и вскоре прощает ее. Вера рассказывает ей всю правду и исповедуется ей. Бабушка хочет рассказать девушке и о своем грехе, который она совершила много лет назад, но Вера уговаривает ее не делать этого.

Тем временем в романе Гончарова «Обрыв» содержание рассказывает, что вскоре Вере становиться лучше. Она перестает думать о Марке и занимается домашним хозяйством. Марфинька приезжает ненадолго домой и сообщает, что в октябре состоится ее свадьба. Вера получает несколько писем от Волохова. В них молодой человек признается ей в любви и говорит, что согласен обвенчаться. Девушка рассказывает обо всем Татьяне Марковне, и та настоятельно рекомендует ей забыть об этом человеке. Она пишет ему прощальное письмо. Позже становиться известно, что Марк уехал из города. Он собирается податься в юнкера и отправиться на Кавказ.

Райский проводит время в доме Тушина. Молодые люди уже успели подружиться, и Борис отмечает для себя гостеприимство лесничего. Неожиданно главный герой получает письмо от бабушки с просьбой немедленно приехать. Тот берет своего нового товарища и в тот же день выезжает в Малиновку. Татьяна Марковна сообщает Райскому о том, что Крицкая пустила сплетню, будто бы Вера имела отношения с ним или с Тушиным. Услышав это, лесничий решает взять ответственность на себя. После долгого обсуждения было принято решение сказать всем, что Тушин сделал Вере предложение, на что девушка ответила, что хочет немного повременить. Таким образом ее репутация будет спасена. Сама же Вера ничего не должна знать об этих нелепых слухах. Тушин же даже после отказа девушки все еще влюблен в нее и хочет жениться на ней, но Татьяна Марковна рекомендует ему немного подождать, чтобы Вера оправилась от разрыва отношений с Марком.

В тот же вечер во время беседы бабушка рассказывает присутствующим о своем грехе. Много лет назад она была помолвлена с одним графом. Как-то раз ее жених застал ее на свидании с Титом Нилычем – молодым человеком, который был безумно влюблен в Татьяну Марковну (Борис и сейчас знает Тита – бабушка знакомила их в первый день приезда Райского). Но вот самому графу на тот момент такая ситуация пришлась не по душе – он разорвал отношения с невестой и пригрозился рассказать всем об измене. Взамен на свое молчание он попросил девушку пообещать, что она никогда не выйдет замуж за Тита Ватутина. И даже сейчас, спустя годы, женщина продолжает держать свое слово, хотя по прошествии сорока лет они с Титом все еще очень любят друг друга.

В октябре, как и планировалось, состоялась свадьба Марфиньки. Гостей собралось совсем немного – около пятидесяти человек. После этого в Малиновке стало совсем пусто – Марфинька переехала к мужу, бабушка с Верой временно перебрались из-за ремонта дома в другое имение, куда собираются пригласить на зиму Тита Нилыча. Козлов, временно гостивший у Райского, оправился после измены жены и вернулся домой. Тем временем сам Борис закончил два портрета – Веры и Татьяны Марковны. По городу распространяются слухи о венчании Веры и Тушина, хотя сама девушка об этом и не догадывается.

Райский хочет посвятить Вере роман. Он несколько раз принимается за его написание, однако у него ничего не выходит. После нескольких написанных строк вдохновение у молодого человека пропадает. Он понимает, что ничего не добьется в писательстве, и как главный герой , решает увлечься чем-то новым. В голову ему приходит отправиться в Италию и научиться лепить. Зимой он переезжает со своим старым знакомым в Дрезден, откуда через несколько месяцев попадает и в Италию. Однако и там молодой человек не находит счастья. Он очень хочет вернуться назад в Малиновку. Его постоянно тянет снова увидиться с Верой и бабушкой.

Роман «Обрыв» на сайте Топ книг

Роман «Обрыв» Гончаров читать популярно во многом благодаря наличию произведения в школьной программе. Это позволило ему попасть в наш рейтинг . Но интерес к роману носит эпизодический характер, поэтому лишь иногда он будет появляться в нашем .